Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 2

Сказав это, Джулдабедан повернулся к отсутствующей стене и тоскливо уставился на зеленые поля, на две луны в синем небе. Задумался о чем-то своем.

- Ничего, старик, не переживай, - хмыкнул Роскандрахар. – Рано или поздно ты тоже помрешь.

- Для этого вам придется меня убить, сын Росканшидана, - холодно ответил Джулдабедан. – А у вас всех кишка для этого тонка. Меня Алемир не одолел.

- Подожди, а если их осталось всего шестеро, и среди них всего одна женщина... – наклонилась к Нагалинаре Лахджа. – Как они так размножились?..

- Да не в этом же смысле, - закатила глаза гохерримка. – Война длилась десять тысяч лет, за это время они еще как размножились. Просто Учитель называет только первородных. Изначальных гохерримов-демолордов, Зубов.

- Ага... а нактархимы, получается, не успели расплодиться?

- Успели, но их же всех перебили. И отвали, не мешай, я считаю!

Нагалинара высчитывала собственных предков. Загибала пальцы на обеих руках, припоминая, к кому из первородных по каким линиям восходит.

Высчитывать пришлось долго. В отличие от тех же Роскандрахара или Хаварпагона была она из отдаленных гохерримов. Между ней и первородными Зубами пролегло столько поколений, что возвести свой род она могла чуть ли не ко всем.

Но гохерримы считают по самой короткой цепочке. Пробежавшись мысленно до самого корня, Нагалинара воскликнула:

- Я двадцать первого поколения! И... и мой ближайший первородный предок – ты, Учитель!

Произнесла она это почтительно, но Джулдабедан скорее разозлился. На него не произвело впечатления, что Нагалинара, оказывается, его дальний потомок.

- Это неважно, от кого ты произошла, - сказал он, как плюнул. – Ты не легионер. Ты жена гхьетшедария. Ты ведешь недостойный образ жизни и будешь плодить поганых вайли.

- Янгфанхофен, мне кажется, или у тебя какие-то терки с Джулдабеданом? – спросил Бельзедор. – Ты же говорил, что ты его любимый ученик. Почему ты описываешь его, как злобного ворчливого старикашку?

- Потому что он такой и есть, - пожал плечами Янгфанхофен. – Как и все гохерримы, я уважаю своего учителя, но не могу идти против истины. Он бы сам этого не захотел. Джулдабедан учил нас всегда говорить только правду – даже если она неприглядная.

- А что не так с вайли? – шепотом спросила Лахджа. – Ассантея же вайли, верно?

- У некоторых гохерримов... на этом пунктик... не обращай внимания, - ответила Нагалинара.

Она пыталась делать вид, что ее не задели слова Джулдабедана, но в голосе появился надрыв. Гохерримка несколько поспешно отвернулась и ушла.

Лахджа тоже попыталась улизнуть, но Джулдабедан снова обратил на нее внимание и даже предложил присесть. Отказываться было как-то невежливо – пришлось снова слушать брюзжание и пытаться вникнуть в правила игры. Джулдабедан решил поучить молоденькую демоницу омбредану.

А через пару минут рядом телепортировался Хальтрекарок. Наклонившись над столом, Темный Балаганщик спросил:

- Почему моя жена Нагалинара рыдает после общения с тобой, Джулдабедан? Я не люблю, когда мои жены рыдают. Их лица противно искажаются и становятся некрасивыми. И липкими.

- Истина причиняет боль, Балаганщик, - сказал Джулдабедан, суя руку в жбан. – Слабые духом часто считают ее невыносимой. О, копейщик. Шестьдесят семь процентов. Твоя очередь, юница. Суй руку в жбан.

Лахджа опасливо сунула руку. Ту словно обдало холодной водой. Сквозь пальцы побежали струи... некоторые были чуть плотнее других.

Одна как будто прилипла к пальцам. Лахджа потянула ее вверх... и в воздухе сформировалась туманная фигура.

- Волшебник, - хмыкнул Джулдабедан. – Правда, только двадцать два процента. Но все равно неплохо.

Что со всеми этими копейщиками и волшебниками делать, Лахджа не знала. Но Джулдабедан омбредан обожал и рьяно принялся ее учить. Хальтрекарок взглянул на это с некоторой ревностью и тоже уселся за стол, согнав Роскандрахара. Клюзерштатен тоже присоединился, оттеснив Хаварпагона, и теперь Лахджу учили сразу три демолорда.

Это было лестно, но невыносимо. Они орали с трех сторон на Лахджу и друг на друга, критиковали каждый ее ход и требовали «активничать». Что это такое, никто внятно объяснить не мог.

- Нам, гохерримам, теперь только и остается, что играть в омбредан... – очень скоро завел прежнюю шарманку Джулдабедан.

Лахджа посмотрела на него недовольно. Она как раз более или менее уяснила, что от нее хотят, возвела волшебную башню, окружила ее войсками и начала атаковать деревню Хальтрекарока. Тому с духами не везло, он вытаскивал одних крестьян, холопов и бродяг. А теперь на него еще и напала собственная жена, Темный Балаганщик начал гневаться, и Лахджу охватил азарт.