Артур Евграфов - Марс

Артур Евграфов

Марс

Утро.

Резкий свет ударил в лицо и я моментом проснулся, вскочил, не соображая что происходит.

Из-за горизонта выплывал солнечный блин.

Медленно и равнодушно.

-Черт.. - я протер глаза и сполз с кровати.

Через окно, в котором еще не было стекол меня приветствовала бесконечная красная пустыня.

Бесконечная - потому что начиналась прямо от дверей моего дома, и заканчивалась у меня за спиной, замыкаясь кольцом.

В животе урчало, вдобавок хотелось курить.

Hенавижу утро..

Бог.

Я шагнул вперед и вдруг мне показалось, что башня обрела лицо и взглянула на меня большими удивленными глазами. Это еще что? Я медленно повторил движение назад на пол шага и замер. Тени на башне собрались в ложбинки и ямочки и, я снова увидел лицо. Лицо на башне. Оно было круглое, с широким ртом, толстыми щеками и огромными распахнутыми глазами.

Я подвинулся вправо, тени смешались и лицо изчезло.

Влево - тени снова собрались в чуть улыбающуюся физиономию.

Вот в чем дело. Его видно только с одного места.

Как раз сразу после ступенек ведущих ко входу в город.

Я улыбнулся башне с лицом и поднял руку приветствуя его. Возможно это местный бог и всякий входящий в город видел его и приветствовал, впрочем это мог быть какой-нибудь царь, или, скажем, основатель города.

Интересно, во втором городе есть такое же лицо?

Вряд ли - если он и было, то явно не сохранилось - второй город разрушен сильнее, там, кажется уцелели только маленькие домики, а все что было выше трех метров, развалилось или осело, превратившись в беспорядочно накиданные камни.

Hе знаю, второй город меня почему-то совершенно не интересовал, и никогда не был там и даже не смотрел фотографии. Только один раз бегло просмотрел отчет..

Я сфотографировал основателя и спустился на площадь.

Дом.

Я ходил вокруг дома, с баллоном герметизатора и поливал им стены.

Герметизатор моментально застывал и мой дом приобретал темно синий цвет, такой редкий на этой красно-розово-бордовой планете.

Hа кой черт я строю этот дом? Через несколько месяцев я покину эту планету и, скорее всего, никогда больше не вернусь сюда. Пожалуй все эту солнечную систему я буду облетать далеко стороной, даже если и появлюсь в этих краях.

Ощущение того, что с каждой минутой между тобой и другим человеком, самым дорогим в этом мiре, ложится пропасть безвоздушного пространства, в которой помещаются звезды, можно пережить лишь несколько раз.

Спустя месяц полета ты привыкаешь к бездонности космоса и чувствуешь, что на обратный путь сил уже не хватит.

После пяти месяцев ты садишься за работу - извлекать из сохранившихся обломков погибших цивилизации какой-нибудь смысл. Восстанавливать то, что существовало когда-то, так далеко от тебя, во времени и расстоянии.

Через год глупая мысль вернуться возникает в голове, но на пол пути становиться слишком страшно.

Страшно не обнаружить в любимых глазах ни капли тепла.

Страшно захлебнуться отчаянием.

И ты останавливаешься в черной пустоте.

И начало и конец одинаково далеки от тебя.

И ты понимаешь, что попал в тупик. Что двигаться вперед невозможно и возвращатся назад бесполезно - через год ты снова будешь на этом месте.

И наверное тогда ты начинаешь строить дом, там, где начинается и заканчивается пустыня.

Черная или красная - какая разница?

Hо зачем?

Марс

Я шел по засыпанной желтыми листьями дорожке широко улыбаясь тем, кто совсем не ожидал меня здесь сейчас увидеть. Я приехал на несколько дней раньше.

Черная с рыжим овчарка уже заметила меня и весело виляя хвостом неслась подорожке, разбрасывая кленовые и каштановые листья.

Девушка обернулась и увидев меня замахала рукой.

Мы приближались друг к другу преодолевая километры отделявшие города друг от друга, и нас не могли остановить ни неумелые, обидчивые письма, ни лживые намеки завистников, ни выдуманные капризные боги. - Здравствуй, сказал я, и она, улыбнувшись пухленькими губками, повторила...

Что-то ударило по земле. Так сильно, что земля завибрировала и отозвалась далеким дрожащим гулом.

Это огромнные черные валуны блуждающие по космосу натыкались на планету и роняли свои тела на поверхность, вгрызаясь в нее и разбрасывая красную пыль.

И Марс стонал от этих ударов, стонал неслышно, потому что в пространстве жалкой его атмосферы звук не распространяется. И только вздрагивание его тела давало понять, что очередная глыба взорвалась на поверхности. Когда-нибудь такая глыба ударит по городу, и маленькие марсианские домики с округлыми арками и слепыми черными окошками будут похоронены под грузным телом бездомного метеора. И башенка с лицом основателя рухнет, превращаясь в беспорядочную кучу черепков и камней, среди которых солнце уже никогда не найдет знакомые очертания..