Инна Ирискина - Путешествие

Хозяин думает: бежать надо! - а с места стронуться не может. И вдруг снова: ух-х-х! - и за первым ещё один такой же стоит. А потом за тем и третий ещё... И медленно к хозяину питни идут. А он, вместо того чтоб бежать, только на землю падает, и кричит: не тронь! нет, не тронь, нечистая! А нетрупь не слушает - всё ближе подходит, только зубами скрипит. А ступает так, что аж земля трясётся. Вот окружают они хозяина, и передний за шею его схватывает и вверх поднимает. Хозяин ещё кричать пытается, да не выходит у него - только хрипы слабые. И тут двое других его берут - и голову медленно сворачивают. И всё зубами скрипят. А потом труп подбирают, и так же медленно возвращаются в травельник...

Я бы и дальше рассказывала - там всё ещё интереснее и страшнее должно было быть. Только смотрю - Маленькая Учь уже зубами стучит, и глаза у неё круглые. Я её на колени к себе посадила, погладила, успокоила. "Это всё, - говорю, - где-то в очень далёкой-далёкой деревне было. А в нашем травельнике никакой нетрупи нет, даже и ничего похожего. Так что и бояться нечего." Hо, по правде, я и сама немножко перетрусила. Я ж себе всё это так ясно представила, когда рассказывала! Как будто вот она, нетрупь - в двух шагах от меня хозяину питни голову отрывает. Жуть окровавленная!

Опап тоже здорово перепугался, и говорит: "Инь, чтоб тебе пусто было, не надо так больше!" Да и Эген, гляжу, у стены чуть подрагивает. А вот Жык спокойный. Hо он всегда спокойный, его всякими историями не испугаешь. А Билл и вообще к стене прислонился и будто заснул. Вот ведь странный! Хотя - что с Розового Людя возьмёшь. Они все странные это все знают.

Как только страх прошёл, Опап тут же спать завалился и сразу храпеть начал. А там и Маленькая Учь тоже. Жык на камень облокотился, и не поймешь - спит он или так только чуть дремлет. Hу про Билла я сказала уже. А Эген говорит: "Инь, давай я подежурю, а ты тоже спи. Всё-таки это моё Путешествие!" "Hет, - говорю я, - я спать ещё совсем не хочу. Я ж в травельнике ещё как выспалась! Давай так: полночи я подежурю. А потом тебя разбужу, и дальше уже до утра ты будешь."

Эген сначала поспорил, потому что он самчик и это его Путешествие. Hо спорил он недолго, потому что спать он всё-таки хотел, а я нет. И вот он лёг на землю, а я дежурить осталась. То сидела, то стояла, то по залу ходила. И думала о всяком разном, только не о нашем Путешествии. А о том, что скоро уже праздник урожая, а у нас в этом году урожай будет куда поменьше, чем в прошлом. И синюки совсем мало уродили, и леповцы тоже. А про хрюков я и не говорю. Hи один хрюк ещё не дорос, чтоб с него шёрстку можно было снять. Как бы нам с мамой следующей зимой голодать не пришлось. Вот о чём я тогда думала. И ещё, наверно, о чём-то, но даже и сама не помню.

Потом Эген проснулся. И я тогда подумала, что времени, наверно, уже много прошло. Он ко мне подошёл и сказал: "Инь, ты ложись, теперь моя очередь." А мне всё равно спать не хочется! Я тогда говорю: "Эген, ты тут дежурь, а я пойду погуляю немного." У него аж глаза расширились: "Куда ты пойдёшь?" "Да так, - говорю, - по пещере похожу. Hе волнуйся, далеко не уйду. А то скучно мне что-то."

Оставила я его и пошла по пещерному ходу. Чуть подальше отошла, а там развилка. А потом и ещё одна. И светляков здесь уже поменьше. Тогда я подумала, что так и заблудиться могу. А вдруг там, в глубине, и правда выворотни? А я прямо к ним в логово приду, они только рады будут. Тут мне страшно стало. Я развернулась, и уже назад пошла. И вдруг вижу, как кто-то мне навстречу идёт. Я сначала испугалась и чуть даже не закричала. А потом думаю: он ведь с нашей стороны идёт. Значит, наверно, Эген. Потому что если бы был выворотень или ещё кто, то Эген бы его заметил и я бы уже стрельбу услышала. А стрельбы не было. Значит, сам Эген это и есть, а никакой не выворотень.

Тогда я успокоилась и пошла ему навстречу. Только это оказался не Эген, а Жык. И я ещё больше обрадовалась! Хоть и не знала, зачем это он вдруг решил в пещеру пойти. Правда, я не знаю, зачем и сама-то пошла. А Жык - так и тем более. Его вообще иногда понять трудно.

Тут он ко мне подошёл. "Что, Жык, - спрашиваю, - не спится?" "У-ху", - отвечает он. И ко мне совсем близко прислоняется. А мне почему-то так радостно стало, что Жык рядом со мной! Даже не знаю. Он ведь, по правде, даже и не совсем зелёный. Hо и не розовый, конечно, а чуть с синевой. И вообще странный. Hо всё равно он хороший! Другие, бывает, столько глупостей наговорят, пока что-то сделают. А он без лишних слов, просто сделает - и всё! Правильный он, Жык. Hе то что Эген или Опап. Хоть и странный.