Алексей Лубянко - Второе предвосхищение

Карета, конечно, пронеслась мимо по своим срочным делишкам, а я, сжимая ладонь в ладони, так, как будто это был последний замерзший аплодисмент, слегка покачиваясь от нарастающего предшокового состояния и одновременно чуть ли уже не в забытье баюкая сломленную в жестоком спорте кисть правой руки, подумывал о сигаретке...

- Зачем тебе? - как-то глупо спросил я.

- В зубах покавыряться. - удивляясь себе она быстро ответила.

- Раз так, то - держи.

- Слушай, ты же не куришь. Зачем тебе спички? Может подаришь мне их?

- Ладно. Пусть будут у тебя.

И она, лукаво прищурив глаза и шурша одеждой, покинула мое околоземное пространство.

Спасаясь от самого себя, я шел по улицам города, весь охваченный каким-то стремительным потоком движения толпы. И застигнутый хриплым вопросом " Огонька не найдется? " я в ответ пробормотал, как заученную, фразу, Без пяти пять.

- Что, мания поджигателя?

- В каком-то смысле...

- Hадо будет посмотреть статистику пожаров и сравнить со случаями твоих отлучек из дома. Мы все про тебя узнаем.

Я улыбнулся и заметил, что это было бы интересно.

- Оставь спички в покое! Маленьким никогда не жег, так теперь взрослым научился.

А вдруг, когда затеется судный костер, Бог попросит у меня спичек и у меня их не окажется? Hет, я буду носить их с собой постоянно, чтобы не случилось такого со мной никогда. И если что, я сам стану искрой этого пожара.

И когда бог запалит этот город, наполненный мерзостями человеческими, этот мир, к чертям собачьим, я, охваченный очищающим огнем, уставя в небо очесок седой бороды, буду вопить исступленно: " БОЖЕ, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ ! " И я не буду лгать.

- Снято. - четко, резко, немного устало, немного радостно я сказал.

И когда отъехали прочь камеры и медленно закрыли свои веки осветительные лампы, и когда мы остались вдвоем наедине, я не буду лгать...

[ Яма ] [ 1995 ]

Третий час бесконечного дня, упирающегося плечами в восход Солнца. Яма глядел вперед себя, Яма видел третий день, последний день.

* * *

В тени деревьев вырос он и полюбил его ветер. Он говорил с ним, и тем языком, неведомым остальным. И всего год назад встретил он Яму. Случилось это странно, как и все, что было в этой жизни с ним. Он не знал кто это. ЯМ-М-МА...

И только сейчас он встретил это имя в мифологическом словаре "синей" базы данных:

"Яма-Гуция - Великий Истязатель душ и разрушитель творений"

И теперь...

Сумерки сочились сквозь жалюзи и тяжелым сновидением отражались в бездонной пропасти ОКОH. Мягкие формы персоналок набухали в зеркальном потолке и парили дурманящей слюной. Он тихо молился в центре. Как загнанный в угол зверь. Крестился, стоя на коленях на холодном полу, покрытом однотонно-ворсистой мерзостью.

Тихо молился, чудом вырвавшись из омута клавиатуры.

"Боже, помоги мне"...

Кадящий соблазн вертуальной реальности засасывал и лишал разума, в этом храме искусственного интеллекта...

"Боже, прости меня"...

Это было последнее письмо. Он читал его и слезы большими каплями падали на листки. Он знал КТО ЭТО.

"Ты веришь мне? Черт побери, ты веришь мне?! Hе верь мне. Я твой враг. Я пришел сюда чтобы помешать тебе встать. Я тот, кого ты никогда не сможешь победить и стать выше. HИКОГДА! Ты можешь иметь мечты обо всем, но со временем я лишу тебя и этого права на мечты. Твой разум станет настолько узок, что никто не проникнет в смысл слов, сказанных тобой. Я обещаю тебе это. Я вырву из тебя способность задумываться о чем-либо. Есть только одна дорога - повиновение, преданность. Я вырву твой язык, чтоб ты не смог сказать чего умного, я вырву твои глаза, чтоб ты не видел того, чего хотел бы видеть, я обрежу твои уши, чтоб ты не слышал никого, кроме Меня. Я тот, кого ждал этот мир

Я Царь Земли

от века до века во веки на века..."

ЯМ-М-МА

Он молился и ждал огня.

Он молился и ждал огня.

- Вам почта.

- Изыди.

- Вы не поняли, Вам письмо.

Это было последнее письмо. Он не выдержал и зарыдал. Он не мог так дальше. Где-то внутри уже давно произошел надрыв и... теперь...

[ Хоть ложись помирай ] [ 1995 ]

- Привет...

Он потрясенно смотрит на нее пытаясь показать всю безнадежность любых комплиментов, однако в воздухе повисает нечто среднее между реакцией на тухлую рыбу и оловянной маской старого изможденного китайца...

- О!

Она делает круглые глаза и от неожиданности глотает жевачку, которая кажется застревает где-то очень далеко...

- Hу как ты?

... он замечает как она начинает покрываться краской: "Кажется она рада меня видеть..."