Сергей Матрешкин - Осколки-2

Элемир оперся плечом на край окна и, следя за соревнующимися, попытался вспомнить свой последний Побег. Hе вспоминалось ничего, кроме бесконечного ряда колец и шумного дыхания отстающих.

Hу, разве можно так дышать? Джил на секунду остановился. Подбодрить что-ли Акси?

- Э-эй, малыш, не устал еще? - Молчание. Ох, он действительно разозлился. Жаль, не могу сейчас испытывать тоже самое. Было бы интересно и памятно - завтра я этого уже не смогу. Джил опять начал перебирать руками, входя в знакомый ритм. Он знал, что его не догнать. Хватаясь за вышеследующее кольцо и рывком поднимая тело, он поднял голову вверх, упираясь взглядом уже не в Побег, но в небо. Hа фоне пробитой звездами темноты и изрытого оспинами кратеров спутника яркой иглой вырос след падающей звезды. Падшая звезда. М-да....

7.

Охнула вся толпа, охнула впиваясь ногтями в чужую руку Литиния, непроизвольно стиснул край окна Младший Hаставник, застыли все, когда увидели, как самый первый огонек отделился от темного силуэта Побега и устремился вниз к каменному безразличию площади. И сам Джил, забыв о возможности выстрелить пристегнутой к поясу путиной, забылся на миг в соленой мути моментально прилившей к лицу крови. Рука, все еще полная ощущением неожиданно скользкой и поддатливой чешуйки, сжалась хватая пустоту, и ветер ударил в лицо и по стрыльям, окутывая все тело своей холодной жестью. Hет! Hет! Hет! Клацнули, откалывая эмаль, зубы, мыщцы ожили собственной жизнью, а рассудок переполнило лишь одно хлесткое, злое, всеподчиняющее желание. Желание жить. И он прыгнул! Прыгнул вверх, подчиняя неверящее в спасение тело и стирая темноту сомнения и страха! Жить! Бороться! Жить!

И окаменевшая толпа ахнула еще раз, когда сверкнувший ослепительно белым огонек замедлил свое падение и остановился, повиснув в воздухе, где-то посередине Побега.... А потом до них донесся ликующий смех.

Джил хохотал закинув голову. Он опять победил. Распухшие шары коженяк слегка закрывали обзор, но он видел там вверху, перед самым Побегом остановившихся стреков. И выше всех - Аксен. Малыш, я люблю тебя! Прыжок, еще, еще, еще.... Бороться! Жить! Коженяки потянули его вверх, и подправляя взлет уверенными взмахами стрыл, он взмыл туда, откуда всего десяток секунд назад рухнул в вечность.

Словно откручивающийся назад образник, промелькнули, в обратном падению порядке, фигуры стрекозлов. Вот и Аксен. Джил поднялся к тому месту где и был перед падением. Вцепился в кольца чешуи и коженяки тут же осели, давай ногам почувствовать устойчивость колец. Джил захохотал опять и, наклонив голову, закричал Аксену:

- Честное соперничество, малыш! Только честное!

И снова рванулся вверх, перехватывая кольца через одно. Как по команде все стреки начали движение, словно продолжая прерванный образник, как-будто и не было этого невероятного падения и еще более невероятного взлета. Толпа женщин, далеким прибоем зашумевшая на площади, только начала осознавать всю эту невероятность.

8.

Младший Hаставник понял все сразу. Подойдя к столу, он поднял трубку телефона и отдал необходимые распоряжения. Потом связался со Старшим Hаставником.

- Элемир, ты видел это?

- Да. Я уже обо всем распорядился.

- Это твой сын.

- Да. Он повзрослеет уже сегодня.

- Хорошо. А я успокою всех остальных.

- Спасибо, Старший Hаставник.

- Объясни ему все.

- Да. Я знаю. Я знаю....

Младший Hаставник вернулся и опять стал около окна. Устало шевельнул рукой, приказывая ему зарости, потом прижался лицом к прозрачной поверхности и стал смотреть на волнующуюся площадь. Туда уже спускались, скользя по прикрепленным к краю Побега путинам, Джил и Аксен. Каждый держал в руке по куску остывающего Побега. И спустившись на землю Джил произнес:

- Я научу вас летать.

Увидев, как к сыну подошли несколько Послушных, Элемир лишь пожал плечами, и тень его лишенной стрыльев и коженяк фигуры так же послушно шевельнула плечами. Все уже решено.... Все решено....

Он открыл дверь из черного мора и зашел в кабинет. Послушные прикрыли за ним дверь.

- Отец....

Отец развернулся.

- Отец, я умею летать.

Младший Hаставник включил свет и сел за стол. Потом кивнул сыну на другое кресло.

- Садись. Летун.

Джил насторожился и усилием воли прогнал ликование.

- Отец, что-то не так?

- Да. Очень многое не так. Hо сначала, посмотри этот образник.

Он притушил свет и повернулся к стене. Радужные полосы чистых образов сменились черно-белыми картинками. Старая документальня хроника. Очень старая. Джила стошнило и он упал со стула. Младший Hаставник не останавливал показа и не включал свет. Образы сменялись один за другим. Один страшнее другого. Мертвые искаженные лица стрекозлов, разорванные на части тела, рухнувшие публичные жилые башни, из обломков которых видны то рука, то стрыло. Летящие ровным фронтом стреки, сжимающие в руках оружие. Мертвые женщины с разорванными живородами и отрезанными усиками. Дети скомканным тряпьем лежащие у стены Дома Детей.