Александр Окороков - Сокровища на дне

По гидрофону можно говорить почти нормально, не следует только произносить губные звуки, иначе в дыхательный шланг попадет вода. Понтирелли компенсирует этот минус чем-то вроде чревовещания. Так как его кадык находится в беспрерывном движении, мы заключаем, что диалог с надводным миром протекает довольно бурно. Сквозь поднятый компрессором водоворот песка я различаю предмет, ради которого работала драга: потемневший кусок дерева, на поверхности которого поблескивают остатки свинцовой пластинки».

Этот, казалось бы, ничем не примечательный кусок дерева оказался подлинным сокровищем для ученых. Он составлял часть кормы погибшего судна. Его обнаружение позволило установить ориентировку корабля, направление, в котором он шел в момент трагедии. Но главным открытием экспедиции стал гвоздь, обыкновенный корабельный гвоздь, заключенный в свинцовую оболочку. Сам гвоздь был сделан из меди. Но для чего его покрыли свинцом? На этот вопрос сумел ответить археолог Мирабелло, который вместе с Нино Ламболья занимался изучением находок у острова Спарги. Он был прост, но неожидан для современников.

«Древние римляне, конечно, не знали о том, что, если два различных металла поместить в раствор соли, возникает электрический ток, — писал ученый. — Но их судостроители, видимо эмпирическим путем обнаружили, что с одним из двух металлов происходит при этом что-то неладное: либо медь, либо свинец разъедается. Чтобы предотвратить это, они тщательно покрывали гвозди свинцом.

Об этой особенности древнеримской судостроительной техники нам стало известно лишь благодаря раскопкам у острова Спарги».

Так по крупицам собирали ученые данные, которые смогли пролить пока только лучик света на некоторые технологические особенности строительства древних судов, а также на морские маршруты античных торговцев.

Было установлено, что корабль «Спарги» шел из Италии, по пути он, вероятно, заходил в порт Ла-Маддалена (ныне Ильва), а затем направился на запад. И, когда он проходил между Сардинией и Корсикой, острые верхушки скал, доходившие до самого зеркала воды, распороли его корпус. Конечным пунктом рейса могла быть только Испания: эта страна еще не знала виноделия, и римляне экспортировали туда вино. Когда же это было? Типы амфор и найденные между ними керамические плитки дали ответ на этот вопрос: между 120 и 100 годами до н. э.

На следующий, 1959 год к затонувшему судну прибыла экспедиция итальянских археологов, намереваясь продолжить раскопки… И тут выяснилось, что корабль исчез!

Археологи пустили в дело землесос, предположив, что обломки занесло песком. Но, безуспешно. Их единственной находкой оказался человеческий череп с четкими следами от шлема. Но он, естественно, ничего не смог поведать исследователям об исчезновении древнего судна.

Тем не менее раскопки корабля, затонувшего около Спарги, проведенные Нино Ламболья, наряду с исследованиями других античных кораблей, погибших в Средиземноморье, стали началом на пути многих интересных и важнейших открытий, которые «подарила» современникам подводная археологи.

Живописные руины древнего города майя окутывала ночь. Эдвард Герберт Томпсон, двадцатипятилетний консул США в Мексике и археолог-любитель, как зачарованный, наблюдал за игрой лунных бликов на черной глади водяной ямы, зияющей перед ним. Неожиданно лунный свет озарил узкую тропинку, ведущую от величественных развалин древней пирамиды к таинственному водоему. Консул невольно приподнялся от поразившей его догадки. Его взгляд застыл. Неужели это и есть та священная дорога, о которой он читал в записках испанского епископа Диего де Ланды? «Главный храм был обращен своим фасадом к Священному сеноту, расположенному поблизости, — писал испанец, — и соединялся с ним прекрасной широкой дорогой. У индейцев был обычай во время засухи приносить в жертву богам живых людей, бросая их в этот колодец; они верили, что эти люди не умирают, хотя больше никогда их не видели. Вслед за жертвами они бросали в колодец изделия из дорогих камней и предметы, которые считали ценными. Следовательно, если в этой стране водилось золото, то большая часть его лежит на дне этого колодца. Так велико было благоговение индейцев перед Священным сенотом!»