Сергей Романов - Автобайки

Коктейль смешивали непосредственно в организме. Пили "Кубанскую", а закусывали "Абрау". Жить стало легче. И в светлеющем небе между туч вдруг завиднелась размазанная луна.

Жорик вспомнил о замусоленных эротических журналах, которые остались в дежурке, и душа захотела женской ласки.

- Хочу девочек. - сказал он товарищу.

- Бери лопату и выкапывай. Здесь их много, - отпустил черную шутку друган.

- Дурак, мы поедем к стюардессам.

- Как же! Так они нас прямо и ждут в шесть утра.

- С шампанским можно и в шесть утра. Тащи свой мешок к тягачу.

Спецмашина взревела мощным мотором и, моргая мигалками, понеслась по взлетно-посадочной полосе к хабаровскому "ИЛу", в котором ночевали знакомые бортпроводницы.

- Сколько у тебя бутылок осталось в мешке? - старался перекричать рев двигателя Жорик.

- Тридцать с лишним.

- Пять пропиваем, а остальные впариваем стюардессам по двадцать пять за бутылку. Идет?

- Я знал, что у меня есть настоящий друг.

Они были уже около самолета, который выполнял рейсы на Хабаровск. Но в последний момент, когда тягач свернул со взлетной полосы и хотел проскочить под крыльями лондонского "Дугласа", раздался громкий скрежет металла. Они остановились и выскочили из машины. На бетонной площадке лежал кусок серебристого металла. Того самого, которого не хватало в крыле самолета.

По трапу сбегали проводницы, что-то выкрикивая на непонятном языке.

- Приехали. Вот тебе и девочки, - хрипло констатировал факт Жорик.

- "Абрау-Дюрсо" сразу предлагать или потом? - растерянно спросил друг, глядя на оторванный закрылок.

- Можешь сразу, - грустно улыбнулся Жорик, - Только на всей вашей фабрике столько шампанского не найдется, чтобы полностью расплатиться.

В кармане запищала рация...

1998 г.

ДОГОВОРИЛАСЬ

После третьей сдачи экзаменов по вождению жена наконец-то получила водительские права. Вбежав в прихожую, она долго прыгала от счастья и, немного успокоившись, объявила, что с завтрашнего дня я должен стать её пассажиром. До тех пор, пока она окончательно не освоится за рулем и не выучит дорогу до работы и обратно. Спорить было бессмысленно, и я согласился.

По утрам мы загружались в нашу видавшую виды "восьмерку" и начинали вылавливать все городские ямы и колдобины. Она без умолку болтала о всякой всячине, забывала вовремя переключать передачи и нажимала на рычажок поворотника к месту и не к месту. Я бы не сказал, что она совсем не умела водить машину, но все, по моему убеждению, у неё получалось с опозданием. И чтобы как-то сгладить свою вину, она говорила, говорила, говорила...

Через неделю моя нервная система совсем истощилась, я практически охрип, и если мог, разговаривал только на самом эмоциональном и понятном каждому автомобилисту языке. Правда, был и один положительный плюс: я понемногу стал привыкать к самым неожиданным виражам и торможениям. Благо, лелеял себя надеждой, что через пару дней, как обещала моя супруга, моим мучениям придет конец и она самостоятельно отправится в дорогу.

Однажды, когда я окончательно понял, что сижу с ней в качестве пассажира в последний раз, мы ехали по Кутузовскому. Подъезжали к Поклонной горе, где всегда что-нибудь строили или переделывали. Впереди нас не спеша шуршал шинами широкий вишневый "Бьюик".

- "Бьюик Парк Авеню" - вглядываясь в красавицу, прочитала дражайшая половина на багажнике марку машины и тут же спросила, - Слабо тебе приобрести такую для меня?

- Слабо - без всяких эмоций сквозь зубы процедил я и подпрыгнул на очередной колдобине. - Хватит болтать, лучше следи за дорогой.

Но она, как и прежде, оставила мое предупреждение без внимания.

- Надо же какой широкий! Не то что наша пирога. - она на долю секунды замолчала, видимо в мыслях представляя, как может выглядеть владелец "Бьюика", но наконец, показывая свою эрудированность, произнесла с завистью, - С четырехступенчатой автоматической коробкой передач! Да небось с полным электропакетом!

Я закурил и посмотрел направо. Около фонтанов толпился народ. Асфальтоукладчик утюжил тротуар.

- Как ты думаешь, какая у него максимальная скорость?

- Большая, - бросил я.

- Ну все-таки?

- Километров двести. - сухо ответил я только для того, чтобы она поскорее отвязалась.

- Двести? - переспросила жена с огромным удивлением и тут же оспорила, - Какой там двести - все триста!

- Следи за дорогой, - сдерживая гнев, снова попросил я её и мы в очередной раз обеими колесами измерили яму в асфальте.