Петр Семилетов - Богемский спуск

"Дайте мне поработать!" - орал в таких случаях Hулин на домочадцев, решительно хватал топор или лом, надевал дождевой плащ и выбегал из дому совершать преступление. Как следствие, у Hулина и Hулиной было шестеро детей, и все - вылитые клоны соседа Hулиных. Сосед признал детей своими и вел бесконечные тяжбы, чтобы получить родительские права на них. Hулин из тюрьмы грозил ему расправой (он намеревался подослать к соседу профи-костоправа), Hулина прятала детей у подруг в далеком городе Чесночнике, дети слали телеграммы, взывая о помощи (подруги Hулиной не давали им есть картон), сосед нанял частных детективов (сразу двух!) для поисков детей, одна из подруг Hулиной похитила двух детей и шантажировала бабушку Hулиной, присылая ей в день по одному детскому волоску, Hулин грыз решетки за неимением редакторской руки, бабушка Hулиной искала подлую подругу Hулиной, чтобы выплеснуть ей в лицо свой ночной горшок со всем его содержимым, детективы вступили в сговор с целью вымогательства у сидящего в тюрьме Hулина авторских прав на его новый перевод, Hулин отвечал им ругательствами, запуская их в виде бумажных самолетиков из окна камеры, короче говоря, жизнь шла полным ходом у Hулиных и их окружения.

Я ведь еще не пояснил, для чего рукописи несут в редакцию, а не отправляют их по электронной почте. Все дело в том, что в "Вежироге" работают технофобы - даже существует специальный пункт в анкете для тех, кто ищет в издательстве работу. Только технофобов и берут! Они не носят электронные часы, они работают за компьютером только в перчатках и стерильных масках, опасаясь вирусов. Они ездят с работы и на работу на самокатах, питаются исключительно мороженым и салатом из грибов и зеленого лука, а чтобы позвонить друг другу, прикладывают к уху ладонь и говорят в кулачок: "Алло".

Коки толкнула дверь и вошла холл. У входа ее приветствовал девяностолетний консьерж, Михаил Козелло, который смазывал гуталином волосы и вел себя, как отъявленный Казанова, носил пиджак в полосочку и расчесывал усы гребешком.

- Мадам, рад снова видеть вас, цветущую и в добром здравии, - Козелло протянул ей через окошко в стеклянном заграждении букетик пластиковых цветов, купленных им неделю назад в магазине при бюро ритуальных услуг. Пока Козелло вылезал из своей будки, Коки миновала холл и свернула в правый коридор, темный и с дощатым полом, каждый шаг по которому вызывал стук и скрип, а иногда наоборот - сначала скрип, а затем уже стук.

Что самое любопытное, Козелло умудрялся ходить здесь совершенно бесшумно - он подкрадывался к жертве, зажимал ей глаза руками и орал на ухо: "Угадай кто?!". Если жертва умирала от инфаркта, Козелло хоронил ее за свой счет.

Поговаривают, что именно так погиб бывший главред издательства, Егор Умляутов.

Коки добралась до двери, возле которой доска под ногой вскрикнула наподобие слова "утка!", и постучала в дверь.

- Входите! - раздался как всегда глухой голос Апломбова, пришедшего на смену Умляутову.

Коки вошла в кабинет, где на стенах висели на гвоздиках многочисленные носки главреда - он носил каждую пару по месяцу, а затем снимал и вешал в кабинете. Помещение делил пополам большой стол. Hа нем лежали бумаги, и сам Апломбов на животе, перед чернильницей, лакая ее содержимое посиневшим языком. За столом стоял стул, на стуле сидел старый человек с бакенбардами - это был известный писатель Иван Сиволап - он приходил к Апломбову специально для того, чтобы нюхать носки, а за это книги Сиволапа издавались колоссальными тиражами.

- А, Коки, здравствуйте, садитесь! - сказал Апломбов, сделал изящный кувырок вперед, и скатился со стола. Встав, главред засунул два пальца себе в ноздри, еще глубже, со звуком "шпок!" дернул и вытащил из носу две здоровенные зеленые сопли.

- У вас нет платка? - спросил он, помахав перед лицом Коки своими обезображенными соплями пальцами. У Коки был платок, но она возразил:

- К сожалению, я забыла...

- А у вас? - Апломбов обратился к Сиволапу.

- Был, да я съел его! - писатель расхохотался, добродушно похлопывая себя по затылку.

- Кошмар! Что же мне делать?! - вскричал Апломбов, - А что, если я ИХ съем? Пробовали когда-нибудь сопли?

- Я, в 1972 году, - ответил Сиволап, - Спецзадание на Северном полюсе. Мы дрейфовали на льдине. Сначала сожрали Пятова, потом обувь, пояса, еще одного Пятова, и еще одного Пятова, так всех четверых братьев и их отца пустили на фарш... Сурррровое было время! Hу, скоро я об этом напишу...

- А сопли? - спросил Апломбов.