Anakin Skywalker - Туда и оттуда

Пой, струна, пока не оборвалась!

Чем заплатишь мне? Хлебом да вином,

Звонким серебром или в грудь клинком?

А тропа крута, только не свернуть,

Высока Звезда, бесконечен Путь...

После того, как дама Ле Нуар закончила песню, никто, против обыкновения, не стал ни хлопать, ни расточать похвалы, ибо все уже знали, что к таким проявлениям Эллен относится крайне болезненно.

Выждав почтительную паузу, юный пиит, звавшийся царственным именем Васисуалий, приблизился к кушетке, на которой восседала Черная Дама, и почтительно испросив соизволения, прочел свой сонет.

Признаться, я не решусь привести здесь это творение, ибо оно было, мягко говоря, слабовато. Говорилось там о черных крыльях, скорби и надежде над пропастью, судьбе и чем-то еще, весьма высокопарном. Усилия автора вместить такое количество символов в четырнадцать строк были просто титаническими, но особым успехом не увенчались. Кроме того, автор плохо владел рифмой.

Дама Ле Нуар устало посмотрела на него, стряхнула пепел со своего курения и, затянувшись дымом, произнесла:

- Плохие стихи, молодой человек.

Пиит, поникнув главой, подобно надломленному цветку, убрался в тень. Тем более, что заседание салона уже завершалось, и гости расходились, на прощание целуя ручку хозяйке, выражавшей желание увидеть их здесь в следующий четверг.

Мадемуазель Лилиан, на долю которой сегодня не перепало ни капли внимания, ожидавшегося ею, была особенно зла на даму Ле Нуар.

- Ты видела, Илэн? Какая наглость! Она ни во что не ставит чувства окружающих!

- Да, она весьма вульгарна. Я уверена, что цвет ее волос - не настоящий. А эти ужасные курения!

Тем временем Эллен, окруженная свитой, одетой в черное, удалилась. Несчастный Флоридор плелся сзади, кутаясь в плащ.

Прочие гости расходились шерочка с машерочкой, обмениваясь прощальными репликами:

- О, приходите в субботу проводить моего брата. Он отправляется в странствие по обету.

- Да, но в воскресенье будет казнь на площади. Какая-то ведьма...

- Слышал, слышал. Не то она украла Святой Грааль, не то кого-то извела...

- Спаси и сохрани нас, Господи! Развелось их...

- А я слышал, что это все наветы, лишь бы сжечь и доказать усердие. А сам епископ... - Последовала многозначительная пауза под аккомпанемент смешков и шепотков. - Да, да, точно известно. Могу поспорить на сто золотых.

- Да у вас их и нет, шевалье. Игра в кости - бо-ольшой грех!

- Ну, вот ерунда!

- А в Романии церковь запрещает даже такие салоны, как наш.

- Да, но мы, слава Богу, не таковы, как эти фанатики-романцы.

- Мало того, что они фанатики, они еще и еретики.

Щебет общества затихал в аллеях сада.

Распростившись с провожавшими ее галантными молодыми кавалерами у дверей дома, в котором она остановилась, Эллен заперлась в своих комнатах, раскрыла окно и закурила. Восторженная свита изрядно утомила ее, но, с другой стороны, такое внимание было даже приятно. А еще известие о ведьме. Ведьма, укравшая Святой Грааль. Врут, скорее всего. Всегда проще объявить диссидента уголовником. Ну ничего, господа святоши, будет вам и костер, и все остальное, злорадно подумала Эллен, любуясь серебряным кольцом с густо-алым альмандином. Но в Антеноре чаще всего говорят о Граале и его свойствах. А значит, и он сам где-то неподалеку. Надо только ухватить след.

Посмотреть на сожжение ведьмы собрался весь Антенор. Дворянство расположилось на галереях торговых рядов, чтобы лучше видеть, простонародье толпилось на самой площади. Цепочка солдат в начищенных латах окружала костер. Ведьма была простонародного вида девицей лет так двадцати с небольшим, маленького росточка, черноволосая и черноглазая. Спотыкаясь и путаясь в цепях, она сделала несколько неровных шагов к краю помоста. Солдат толкнул ее древком копья - просто так, для порядку. Ведьма оскалилась и плюнула ему в лицо. Солдат в испуге отшатнулся.

Все посетители салона Роксаны занимали северную галерею и по обыкновению болтали. Дамы Ле Нуар нигде не было видно. Наконец Флоридор, прищурившись, указал куда-то вниз. И точно, у самого помоста Виолина и Эвизель увидели знакомый черный с серебром плащ и гитару за спиной.

Забил барабан, и глашатай начал читать приговор.

- ...посему приговаривается девица Азарика к сожжению на костре. Во славу Божию и именем его, дано в Антеноре, Иулия восьмого дня, в шестой год царствования Рудольфа VI.

И тут прекрасно знакомый всем элегантным дамам и кавалерам Антенора низкий женский голос произнес: