Anakin Skywalker - Туда и оттуда

Сэр Борс де Бош, граф де Труа, был в ужасном расположении духа. Внезапно разразившаяся гроза помешала охоте, и было совершенно немыслимо по такой погоде возвращаться в замок. Тем более что охота замышлялась в честь госпожи Элис де Ланэ, будущей его супруги, каковая ехала сейчас на своей серой кобыле по левую руку от сэра Борса. Пришлось искать приюта в таверне "Зеленая ветка".

Хозяин, завидев графа, согнулся в низком поклоне и замельтешил мелким бесом. Народу в "Зеленой ветке" было много какие-то торговцы, не замедлившие почтительно приветствовать Железного Графа, проезжие, местные йомены... В углу за двумя сдвинутыми столами сидели какие-то чужаки нездешнего вида. Сэр Борс присмотрелся к ним повнимательнее - черт их знает, что за народ, а в наши тревожные времена лучше быть настороже.

Но компания действительно выглядела странно донельзя. С краю сидел высокий светловолосый северянин, под кожаной курткой которого виднелась белая рубашка. Прямой длинный меч он положил рядом с собой на скамью, под правую руку. Второй, по виду романец из южных провинций, - смуглый, с резкими чертами лица, с коротко стрижеными черными волосами, одет был, тем не менее, как лесной стрелок. Оружия при нем, кроме длинного кинжала, не было. Третьим был чуть смугловатый парнишка с высокими скулами и слегка раскосыми светлыми глазами прямые черные волосы длиной до плеч перехвачены ремешком, одет в черное с серебряной вышивкой - не то паж, не то оруженосец. Он что-то говорил другому, в сером бархате, длинные русые волосы которого были заплетены в косицу. Русоволосый этот смотрелся довольно подозрительно - для воина он выглядел слабовато, на горожанина тоже не похож. Пятым был совсем подросток, чернокудрый и смуглый, с раскосыми темными глазами - словно бы уроженец юго-восточных стран - одетый в черное. Он держал в руках флейту, в ожидании, когда же его собеседник натянет на странного вида лютню блестящие серебряные струны. Музыкант был одет как попало, но держался по-королевски. При этом никакого оружия у него не было и вопрос о его дворянстве оставался открытым. Седьмой, тоже в черных одеждах странного вида, с мрачным лицом, потягивал из большой кружки эль. У его ног сидел здоровенный черный пес - не поджарая гончая и не мощный боевой волкодав, но что-то более похожее на волка. И, наконец, последний снова был весьма юным зеленоглазым и черноволосым смуглым пажом в черном бархате.

Граф подумал, что надо бы вызнать, что это за люди проезжают через его владения, и нет ли среди них альвов, проклятых нехристей, было у него подозрение относительно этого музыканта и второго, с косицей, который тоже был без оружия. Пока же он отдал должное бараньему боку и красному вину. От свиты графа не ускользнуло внимание, оказанное им странной компании, и рыцари время от времени посматривали в тот угол.

Чужаки же беззаботно смеялись и то и дело обменивались веселыми репликами с трактирными служанками, пробегавшими мимо. Посетители же, опасливо поглядывавшие на графскую свиту, предпочли держаться от графа подальше, к музыкантам поближе. Музыкант, наконец, настроил свой инструмент и возвел взгляд к прокопченным потолочным балкам. Подумал-подумал и запел:

Когда златые дерева

Оденет юная листва,

Когда поднимется трава

Среди камней...

Когда замер последний звук флейты, слушатели принялись шумно выражать свое одобрение, но требовать другую песню, как обычно требуют у странствующих певцов, не спешили. Строго говоря, певцы не обращали внимания на публику - они пели для своих, а остальное их волновало мало. Это тоже было странно.

- Какой голос! - восторженно сказала леди Элис. - Сэр Борс, не пригласить ли нам сих замечательных певцов?

- Ваше желание для меня - закон, - галантно приложил руку к сердцу граф и поднялся из-за стола. Граф был силен и плечист в животе - роскошный охотничий костюм этого не скрывал, из-под берета с белым пером выбивались темные волосы, которые граф, не одобряя столичных мод, стриг довольно коротко, на левом боку у него висела отличная шпага, на правом - дага. И даже несмотря на то, что костюм его несколько пострадал от непогоды, выглядел граф весьма внушительно.

Тем временем кудрявый отложил свою флейту, взял в руки лютню и запел:

Собачий лай, трубят рога,

Травлю оленя, как врага,

Убью его, и будет поделом!

Вдали загонщики трубят,

Оленю нет пути назад

Его загнали в дальний бурелом.

Я, отрешась от всяких уз,