Дмитрий Старков - Отдаленное настоящее, Или же FUTURE РERFECT

74.

Излагая все, происшедшее с ним с тех пор, как они с Петяшей виделись в последний раз, Димыч изо всех сил старался сохранять хотя бы видимость полного спокойствия. Однако насмешливый взгляд сидевшего перед ним чудовища в образе человека не оставлял никаких сомнений: "личинка" откровенно развлекалась, наблюдая за развитием событий. А, может, вовсе - лажа все? - мелькнуло в мозгу. - Может, я просто свихнулся на хрен, а Петька принимает все за шутку? При этой мысли наработанная решимость едва не поколебалась вновь, но тут Димычу вспомнилось, точно еще раз прозвучав в голове, последнее напутствие Колченогого: - Что бы ни случилось, помни: "личинка" ничем не отличается с виду от обычного человека, твоего друга Пети Лукова. Не вздумай поддаться в последний момент, любое колебание - смерть! Подстегнутый этим воспоминанием, он быстро свел рассказ к концу, намереваясь превратить выстрел в эффектную завершающую точку, но "личинка" явно не собиралась оставлять последнее слово за ним. - Не продолжай, человечек, - звук голоса поднявшегося на ноги и сразу же сделавшегося выше, огромнее самой высокой горы Петяши едва не поверг Димыча на пол. - Ты явился убить меня, ничтожный, но вместо того умрешь сам! И смерть твоя будет ужасна... При этих словах сигара в пальцах поднятой Петяшей руки вдруг ожила, замерцала, окуталась кроваво-красным ореолом. Вне себя от страха, Димыч вскочил, с грохотом опрокинув табурет, выхватил пистолет и нажал на спуск. Вспышка ударила по глазам, затем, через невыносимо долгое, точно в замедленной съемке, время ушей достиг и звук выстрела. Димыч отчетливо знал, что не промахнулся, однако самого-то интересного - то бишь, плодов всех своих стараний - он так и не увидел. Все вокруг внезапно исчезло, растворившись во тьме.

Открыв глаза, Петяша обнаружил, что лежит на полу, причем голова его вот-вот брызнет, разлетится на мелкие ошметки, не выдержав нажима распирающей ее изнутри боли. Перед глазами плыли радужные полупрозрачные круги, как бывает, если, подняв взгляд к солнцу, поплотнее зажмуриться. Вдобавок, атмосферу кухни переполняла давно и прочно - с армейской службы еще - позабытая вонь пороховых газов. - Как ты? - тревожно спросила, присев подле него на корточки, Катя. Петяша поморщился. - П... пациент скорее жив, чем мертв... Что это, вообще, было? Катя неожиданно всхлипнула; в уголке ее глаза выступила крупная слезища. - Что значит "что"? Он же хотел тебя убить, он в тебя стрелял! Петяша резко сел, сморщившись от вызванного толчком всплеска боли. - Димыч?! Последовал еще один всхлип. Катя кивнула. Ни хрена себе - шуточки... По полу отчетливо тянуло прохладным по ночному времени сквознячком. Петяша оглянулся. В оконном стекле зияла огромная, крайне неаккуратного из-за торчащих зубьями осколков вида, дыра. Нет; Александр Македонский, оно конечно, герой, но стулья-то на фига ломать?! - Где этот свинтус? - устало спросил он. Катя молча кивнула в сторону кухонной двери. Димыч, и правда, был там лежал без движения на полу. Видимо, в падении он зацепил ногой батарею бутылок под раковиной, отчего злосчастная стеклотара раскатилась едва ли не по всей кухне. - Что с ним? - Я его... бутылкой, - прерывисто вздохнув, объяснила Катя. - Вы разговаривали, мне никак было не уснуть. Я - к вам, открываю дверь, вижу: он пистолет выхватил. Ну и... Придвинувшись к Кате поближе, Петяша ласково обнял ее. - Ну, так что же ты плачешь? Все - хорошо, могло куда хуже кончиться... Я ведь до последнего был уверен, что это он шутит так! Вот псих; надо же такого напридумывать... - Я уже не плачу... почти. Просто... просто мне сначала показалось, что он попал... Вот за это, подумал Петяша, псих он там или нет, я из него - точно душу выну! - Есть у нас какой ни то аспирин-анальгин? Дай, а то башка раскалывается. А я с ним сейчас разберусь... Боязливо переступив через бесчувственного Димыча, перегородившего проход, Катя отправилась в комнату. Петяша собрался с силами, встал, подошел к лежавшему ничком товарищу и бесцеремонно перевернул его на спину, не забыв отпихнуть ногой подальше оброненный им "макаров". Несколько хлестких пощечин не оказали на Димыча никакого действия. Тогда Петяша присел над поверженным на корточки. - А ведь не дышит, - озадаченно сообщил он появившейся на пороге с ярко-синей коробочкой в руках Кате. - И пульса вроде как нет... Ой, блллин, только этого для полного удовольствия не хватало! Поднявшись на ноги, он осторожно, стараясь больше не задевать тела, выбрался в прихожую и увлек отступившую с дороги Катю в комнату. - Делать нечего, - сквозь сжатые зубы процедил он, - не миновать нам нынче - милицию со "скорой" вызывать. Дело было так: вы сидели за столом, я варил кофе у плиты, а после пошел в сортир. Возвращаясь, увидел, что он вытаскивает пистолет, и ударил его бутылкой. Ясно? Катя кивнула. На глазах ее снова выступили слезы. - Петь... Что же будет? Тебя заберут? - Если и заберут, то ненадолго, - еще крепче стиснув зубы, ответил Петяша. Сам он вовсе не был уверен, что исход обязательно будет для него шибко благополучным. - А может, вовсе обойдется... Сняв телефонную трубку, он набрал "ноль-два". - Дежурный слушает, - отозвались на том конце после второго гудка. - У нас тут, кажется, труп, - Петяша вдруг обнаружил, что даже не представляет себе, что и как полагается говорить в подобных случаях. - "Кажется", или труп? Дежурному, судя по тону, очень хотелось спать. - Откуда я знаю, - слегка рассердился Петяша, - я же не врач! Мне кажется, что труп. - Адрес, - велел голос в трубке. Продиктовав адрес и дождавшись утомленного "Ждите", Петяша повесил трубку постоял в задумчивости посреди комнаты и лег на тахту. - На вот, выпей, - Катя подала ему стакан с шипящими на поверхности воды остатками растворимой таблетки. Приняв посудину, Петяша сел, залпом - ч-черт, гадость-то какая! проглотил лекарство и осторожно примостился головой на подушку. - Катькин... послушай, пока я не забыл. Там, в компьютере, начало нового романа - "Старая песня" называется. Заканчивать его будешь ты, это просто. Возьмешь на столе "Испанскую балладу" Фейхтвангера, сравнишь - и валяй, продолжай. Разберешься, в общем. Это - на случай, если меня... надолго. А сейчас я лучше посплю, пока дают, хорошо? Неотрывно глядя на него расширившимися, как-то вдруг потемневшими глазами, Катя кивнула, но Петяша уже не видел этого - едва выговорив последнее слово, он мгновенно провалился в сон, успев лишь подумать напоследок: Ох-х, провались вы все...