Уилл Генри - Золото Маккены

Пелон переглянулся с Маккенной. Белый добытчик пожал плечами. Что тут было сказать? Ясно, что злобный юнец выудил всю историю у Лупе. То было слабым звеном в цепочке планов Пелона, и оно порвалось. Теперь следовало ожидать серьёзных последствий.

— Я не знаю, что сказать, — искренне проворчал бандит. — Ты попал в уязвимое место.

— Моя позиция проста, — заявил Юный Мики. — Там, в Сно-Та-Хэй, золота хватит на всех. — Он указал на северо-восток. — Истории, которые я слыхал, утверждают, что Адамс и его люди заложили четверть миллиона долларов под очажным камнем за десять дней — первые десять. Кто знает, сколько дней они копали после того? Кто знает, ждёт ли нас миллион долларов или два? Я предлагаю только пойти туда и взять себе долю. Моя цена — эта девушка, которую в противном случае я пристрелю сейчас, у вас на глазах.

Вновь Пелон и Маккенна переглянулись. Позади, к ужасу последнего, Хачита, зарычав, двинулся вперёд.

— Не делай этого! — закричал апачу белый золотоискатель. — Помни, что твой мёртвый друг велел доверять мне!

Хачита заколебался, его медлительный ум был в нерешительности. Наконец он отложил ружьё.

— Вот и хорошо, — вздохнул Пелон.

Маккенна кивком показал на Юного Мики Тиббса и сказал Пелону:

— Скажи ему, что мы принимаем предложение и согласны в цене. Он, во всяком случае, прав. Что значит для нас лишняя доля золота?

— Ну, между прочим, она означает чертовски больше для меня, чем для этой твоей тощей девицы, Маккенна. Но и я тоже бизнесмен. И мне ясно, что Юный Мики должен войти в нашу маленькую компанию.

Глен Маккенна потряс своей лохматой рыжей головой.

— Я хотел бы смотреть на это столь же легко, как ты, Пелон. Но проблема заключается в том, что всё дело настолько запутывается, что я не могу уже в нём разобраться.

Бандит также помотал головой, но теперь ухмылялся.

— Что же, всё ясно, амиго. Если ты выкинешь какую-то глупость, я застрелю тебя или твою девицу. Если Мики попытается, Хачита воткнёт ему топор в череп, поскольку именно Мики застрелил Б… — он поспешно поправился, — застрелил его друга-чирикауа. Ну а если я попытаюсь, то ты или Мики застрелите меня. С другой стороны, если Хачита увидит, что я тебе угрожаю, он займётся мной, ведь его друг посоветовал ему доверять тебе. Затем, конечно, если он рванёт ко мне, моя достойная мать застрелит его, ну и, чёрт возьми, ты видишь, как всё хорошо устраивается, Маккенна.

Маккенна вновь покачал головой, не без грусти.

— Как скажешь, хефе, — признал он обречённо.

— Хорошо, — позвал разбойник Юнца Мики. — Убери ружьё и подходи, выпей кофе.

Юный Мики медленно повёл головой.

— Сначала вынь свою правую руку из-под серапе и положи револьвер на скалу у огня.

— Иисус Мария! — осклабился Пелон, задирая кверху рассечённую шрамом губу. — Эта чёртова дура Лупе и правда выболтала тебе всё!

— Все они говорят, — заявил Юный Мики, — когда на одеяле. Отложи револьвер на камни.

Пелон сделал, как велено. Они придвинулись к огню, и Малипаи налила кофе в жестяные чашки. Фрэнси Стэнтон села с Маккенной, крепко держась рукой за его руку. Он ощущал, как она дрожит.

— Вот что следует иметь в виду, — сказал Юный Мики Тиббс. — В свете нашего нового компаньонства добавляется нечто особое, кое-что, чего вы не знаете.

— Продолжай, — сказал Пелон. — Мы всегда с удовольствием выслушаем свежие неприятности.

— Что ж, вот что плохо. После этих твоих убийств на ранчо каждый в этой части страны ополчился против апачей, и апачи прячутся повсюду, как койоты. Молва о том, что ты отправился в Сно-Та-Хэй и что все эти неприятности — твоя вина, распространилась по всем племенам. По крайней мере, с дюжину индейских отрядов отправились на поиски тебя, Пелон, стараясь отрезать от Каньона-дель-Оро. Они рассудили так: белым следует показать, что апачи хотят добра, и им нужен твой плешивый скальп так же настоятельно, как и правительству. Однако, я думаю, что делают они это по той же причине, что и мы.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Пелон Лопес.

— Они считают, что если не найдут тебя, то найдут Сно-Та-Хэй. Они сегодня не лучше белых разбойников. Среди них нет ни одного моложе сорока', кто не перережет горла старухе матери, чтобы добраться до этого золота. Чёрт, они больше не дураки. Они больше не торгуют на бисер да зеркальца. Им нужна кровь.

— Боже, как это грустно!

— Ну, не так уж всё плохо. По крайней мере, в одном смысле. В каком-то смысле это не оставляет выбора. Остаётся один путь, Пелон. Назад тебе нельзя.