Макс Брэнд - Остаться в живых

Услыхав это, царек широко раскрыл глаза и изумленно вытаращился на меня. А затем он раскрыл также рот и заревел и зарычал. Он вопил, что я всего-навсего жалкий притворщик, а никакой не знахарь, никакой не мудрец. Потом вызвал охрану и велел порубить меня на мелкие кусочки и поджарить на корм свиньям: мол, в сыром виде им такого не одолеть — уж больно тощий и жилистый; кожа да кости, одним словом. Но мне удалось пронырнуть между ногами начальника стражи, и тот повалился наземь, перегородив дверь на время, вполне достаточное, чтобы я мог удрать за пределы досягаемости их оружия. С таким стартом и имея все шансы угодить на вертел, я мчался что было духу до самого берега, далеко обгоняя туземных вояк.

А там я увидел корабль, который бросил якорь в гавани совсем недалеко от берега. Я прыгнул в воду что твоя утица и поплыл к нему. Мне сбросили канат, и я кое-как вскарабкался наверх. И что бы вы думали, я увидел, оказавшись на палубе?

— Что? — полюбопытствовал я.

— А парочку тех самых негодяев, спасаясь от которых сиганул за борт шесть месяцев назад! Они как раз завершили полный круг торгового плавания и теперь стояли передо мной, ухмыляясь, один другого краше — просто передать не могу, до чего обрадовались встрече!

— И что они сделали с тобой?

— Ну, как я уже говорил, боец из меня аховый, — проворчал Лэнки, — так что не стоит упоминать о том, что случилось дальше. Да я и слов-то подходящих не подберу. Но как бы то ни было, вот вам истинная причина, по которой я больше никогда не возьмусь наниматься рассказчиком.

Такая манера повествования типична для Лэнки. Его истории большей частью были выдуманными, но никто не смог бы угадать, что он сочинил, а что происходило на самом деле. И всегда оставалось ощущение, что какая-то часть рассказа была-таки правдивой, вот только пойди разбери, какая именно. После очередного выступления Лэнки мы, бывало, пытались сообща выделить истинные события из всего только что услышанного, но так-таки ни разу не сумели прийти к единому мнению на сей счет. Единственное, с чем соглашались все, это что Лэнки — самый непринужденный, естественный, мастерский лжец, какой только объявлялся в наших краях.

Вот так шли у нас дела, пока на ранчо не вернулся старик Джефф Порсон и все не испортил. Увидев, что Лэнки сидит в дверях дома для работников, в то время как солнце еще высоко в небе, он первым долгом спросил:

— Ты что, отпросился? Взял выходной? Или тебя уволили и ты ждешь, чтобы кто-нибудь подбросил до города?

По манере задавать вопросы Лэнки мог бы догадаться, что Джефф Порсон — важная Порсона на ранчо, но, глядя на его забавную, если не сказать больше, одежду и неказистый вид — впоследствии он признался мне, что никогда раньше не видел столь странно одетого хозяина, — Лэнки спокойно ответил:

— Да нет, я как раз занят своим обычным делом, незнакомец.

— И что же это у тебя за обычное дело, а? — поинтересовался Порсон.

— Размышлять за весь здешний люд.

— А, так ты, значит, мыслитель, вот оно что…

— Точно так же, как знахарь и шаман, — уточнил Лэнки. — Кстати, могу рассказать тебе историю об одном шамане, который вызывал дождь для индейцев сиу.

— И как долго ты занимаешься здесь этим своим делом? — Порсон пропустил мимо ушей предложение Лэнки.

— Почти три недели, братец.

— Будь я проклят, если сегодня не последний день твоего пребывания здесь. Сворачивай вещички!

— Интересно, кем ты можешь быть, чтоб так командовать, приятель? — задумчиво пробормотал Лэнки.

— Джеффом Порсоном! — рявкнул что есть мочи старик. — Убирайся отсюда! Проваливай! Я тебе покажу шамана!

— Так ты и есть Джефф Порсон?

— Двигай!

— Хорошо, — согласился наконец Лэнки. — Это меня вполне устраивает. Вот только выбраться я отсюда смогу не раньше чем завтра утром.

— Так что, я тебя еще и уговаривать должен? — процедил Порсон сквозь зубы. Он издавна слыл грубияном и скандалистом.

— Я всегда открыт для дискуссии, но сам видишь, как все складывается.

— И как же? — фыркнул Порсон. — Насколько я понимаю, тебе светит одна-единственная возможность — убраться отсюда, да поскорее.

— Но почему? — не унимался Лэнки. — Скажи, ты позволил бы кому-нибудь свидетельствовать в суде, не установив толком, кто он такой?

— Так что же получается?.. — протянул Порсон.

— А вот то и получается, — перебил его Лэнки. — Рад бы я тебе угодить, но не могу, пока не удостоверюсь, что ты действительно Джефф Порсон, хозяин этого ранчо.