Макс Брэнд - Остаться в живых

Боже правый! Как жадно всматривался я в их лица, отыскивая тех, кто хоть немного бы колебался, сострадал или возмущался происходящим. Но — нет, я не нашел ни одного такого человека. Толпа — это чудовище с тысячей тел и одной головой, и разум в этой голове, можно не сомневаться, по уровню развития вряд ли выше разума самого недалекого индивида из всех собравшихся.

Это нижайший общий знаменатель сознания толпы!

Да, новая волна рева немедленно покатилась по закутку, и десятки пар рук, схватив меня, оторвали от пола.

Словно подхваченный вихрем, вылетел я из раздевалки и мгновенно очутился в танцевальном зале, где с центральной балки уже свисал толстый канат.

— Вздернем его, ребята! — заорал незнакомец в черной шляпе.

И, не дожидаясь помощи, он сам обмотал веревку вокруг моей шеи. Одной рукой палач придерживал меня за горло, а второй подтягивал слабину на веревке, и я мог видеть, какая отвратительная радость пламенем свечи дрожала и трепыхалась в его глазах все время, пока этот зверь готовил меня к повешению!

С гнусным удовольствием он осмотрел меня с ног до головы, одобрительно взирая на результаты трудов своих и предвкушая близкий момент уготованной мне ужасной смерти, а затем, ухмыляясь, отступил назад.

Итак, мне предстояло умереть. Я знал, что сейчас погибну, понимал, что, как мужчине, мне следовало сопротивляться, когда мои руки завели за спину и начали связывать веревкой, но не мог сдвинуться с места, не мог даже пошевелиться. Единственное, на что я был способен, это беспомощно глядеть перед собой, оставаясь безучастным наблюдателем.

Я не раз слышал, что у многих людей в смертный час проплывает перед глазами вся жизнь. Но со мной получилось не так. То, что предстало сейчас перед моим внутренним взором, было не более чем беспорядочным мельтешением мыслей, лиц, страхов, печалей, сожалений и обид, перепутанных и перемешанных в каком-то тумане, где эти чувства и образы, ни один из которых так и не обрел сколько-нибудь четкой и ясной формы, хаотически сталкивались друг с другом.

— Вздерните его! — взвыл чей-то голос.

Неожиданно передо мной оказалась та самая девушка — Бобби Мид. Ухватив обмотанную вокруг моей шеи веревку, девушка прижалась ко мне, и, когда она заговорила, я невольно почувствовал, как Бобби задыхается и дрожит от негодования.

— Кэтхилл — неподходящее название для этого города, — крикнула она. — Ему следовало бы называться Рэтхиллом 2. Вы — свора мерзких, отвратительных крыс! Мне стыдно смотреть на вас — людей, которых я знала всю жизнь, людей, которых всегда уважала. Что случилось с вами? Или вы все здесь с ума посходили? Перед вами несчастный парень, он приехал сюда с другом только потому, что тот попросил помочь в трудную минуту. Они с Дэном Порсоном прискакали в Кэтхилл по приглашению братьев Экер, после того как молодой Дэниел ранил Джоша, а Тома изгнали с ранчо Порсонов.

Эти двое явились на зов, как настоящие мужчины, — продолжала Бобби. — И они рассчитывали встретить здесь не менее достойных противников, надеясь на справедливое решение дела. А вместо этого нарвались на убийц!

— Это он — убийца! — оборвал ее мужчина с длинным бледным лицом и в широкополой шляпе. — Он — убийца, Бобби Мид!

— Идиоты! — воскликнула девушка, не обратив внимания на эту реплику. — Вы позволяете хитрому торговцу патентованными снадобьями, этому дешевому плуту, пройдохе, фигляру и мошеннику распоряжаться тут и решать за вас ваши дела, вы позволяете ему навсегда покрыть ваш город позором! Хороши же вы после этого!

— Уберите ее! — прокричал кто-то из глубины толпы.

— Узнаю твой голос, Лем Уолтере! — мгновенно отозвалась Бобби. — И если этого человека линчуют, ты будешь опознан и предстанешь перед судом, уж это я тебе могу обещать. Ручаюсь своей жизнью и душой, что не пожалею денег, лишь бы разыскать вас, всех до единого. И кто сказал, что этот парень убил бедного Джоша Экера? Все знают, для чего сюда приехали Экеры. Они искали неприятностей на свою голову, и вот они их получили. Если это было убийством, то где теперь Том Экер? Где Дэн Порсон? Почему бы не отыскать обоих и не спросить у них, что случилось? Кто посмеет сказать, что он видел своими глазами, как этот человек воспользовался преимуществом и первым выстрелил в Джоша Экера?

Вот эту речь я не мог не оценить по достоинству и, задыхаясь, процедил сквозь нервно постукивающие зубы:

— Благослови тебя Господь, Бобби!

Пока девушка отчитывала сограждан, бледнолицый заводила в черной шляпе молча кусал губы с досады. Его безобразный рот кривила злобная гримаса. Глумливо усмехаясь, он смотрел на меня, словно дьявол, сошедший на землю творить беззакония. А когда почувствовал, что Бобби Мид удалось перехватить инициативу и погасить разожженную им в толпе жажду убийства, этот изверг снова разразился напыщенной речью: