Макс Брэнд - Тропой дружбы

— Конечно, — продолжил я вдохновенно сочинять дальше. — Здесь проживают несколько бедняков, которые снимают дешевые комнаты, у них и еда подешевле.

Принявшись за яичницу, парень задал новый вопрос:

— Я не хочу вмешиваться в твои дела, Рэд, но могу я спросить тебя о твоем друге, с которым ты здесь остановился?

— Его имя Бендерберг, — немедленно сообщил я. — Юлиус П. Бендерберг из Акрона, штата Огайо.

— Вот как? — улыбнулся Слоуп, проявляя неподдельный интерес.

— Ага! Его папаша был немцем, а мать — француженкой. Вообще-то его фамилия пишется Бундерберг, через «у», как в слове «глупый». Но оказалось, что очень много народу неправильно ее произносили, поэтому он изменил в ней одну букву, понимаешь?

Он немного помолчал, обдумывая это, потом не очень уверенно кивнул:

— Позволю себе предположить, что он хозяин ранчо или что-то в этом роде, да, Рэд?

— Нет, — отрезал я. — Он с давних пор занимается горным делом. Рудники, лесопромышленность или что-то еще такое.

— Вот как? Значит, он очень богатый человек?

— Богатый? Да я сам видел, как он прикуривает сигару от двадцатидолларовой бумажки!

— О! Какая бессмысленная трата! — изумился Слоуп.

— Верно. Правда, в тот вечер был в стельку, — сообщил я.

— В стельку? — переспросил великан.

— Надрался, я хочу сказать, надрызгался, языком не ворочал, по уши налился…

— Надрался… надрызгался… не ворочал языком, — пробормотал он.

— Напился пьяным, — добавил я.

— А, вот в чем дело, он был пьяным, — уяснил Дюган.

— Ты сам-то когда-нибудь опрокидывал? — спросил я.

— Опрокидывал? — произнес он вежливо, но растерянно.

— Ну да. Когда-нибудь закладывал за воротник, ну хоть вечером в субботу? Надирался сам-то? Бывал пьяным?

— Наверное, никогда, — ответил парень. — Однажды у меня немного кружилась голова, и все же не думаю, что это было…

— Нет, не то! — отрезал я. — Головокружение даже рядом не стояло с настоящей пьянкой, когда натыкаешься на каждый угол, а они торчат отовсюду, и не видишь, что там вдали…

— Не очень хорошо себе это представляю, — протянул Слоуп.

— Скорее всего, так оно и есть, — согласился я. — Но давай оставим Бендерберга в покое, лучше расскажи-ка мне что-нибудь о себе, старина, почему ты идешь, откуда и куда?

Он старательно рассортировал вопросы.

— Я покинул Бостон два месяца назад…

— Каким поездом? Через Чикаго?

— Нет, не поездом, а пешком.

— И всю дорогу шел пешком?!

— Ну да.

Я откинулся на спинку стула и внимательно поглядел на него. С сотворения мира еще не бывало такого ходока, который обошел весь свет на своих двоих!

Ну что делать с человеком, для которого прошагать через всю страну с Востока на Запад все равно что для нас с вами перейти улицу?! Только и остается ждать и надеяться, что когда-нибудь сбудется тот мой сон.

Поэтому я просто полюбопытствовал:

— Слушай, Слоуп, и что же тебя заставило это проделать?

— О, это целая история, — загадочно улыбнулся он.

— Так расскажи мне ее.

— Это началось довольно необычно, — сообщил он. — С золотого прииска.

— Верно, — вставил я. — С чего начинается целая куча разных историй, да частенько на нем и заканчивается.

— Так вот, — продолжил парень, — когда мой отец оставил юридическую практику, большую часть заработанных денег он вложил в акции одного рудника, которые ему продал некий мистер Генри Кристиан.

Имя-то я услышал, только не сразу сообразил, кто этот тип, хотя у меня так и зачесалось в затылке. Но, догадавшись, закричал:

— Постой-ка! Будь я проклят, если ты говоришь не про Бонанзу Криса!

— Про Бонанзу Криса? — захлопал он ресницами.

— Ну ладно, не важно, — отмахнулся я. — Валяй дальше! Значит, твой старик купил кучу акций этого рудника, а потом встал вопрос, где же находится сам рудник, верно?

— Не совсем так, — поправил меня Слоуп. — Просто оказалось, что золото там иссякло и эти акции фактически ничего не стоят. И следовательно, вышло так, что это было исключительно неудачным вложением капитала.

— Ну, коли ты заговорил о неудачном вложении капитала, — не утерпел я, — это только подтверждает, что здесь приложил руку Бонанза Крис.

— В самом деле? — уставился на меня этот тупица.

— Точно. Продолжай!

— Из всего рудника только один участок чего-то стоил, а отец как раз купил довольно много акций этого участка. Он называется Кристабель.

— Ясно, — стиснул я зубы. — Бонанза всегда и всюду норовит впихнуть часть своего имени. Похоже, и тут не обошлось без его проделок, помяни мое слово.