Макс Брэнд - Тропа Джексона

— А я и впрямь как бы прикорнул, — признался тот. — Словно спал с открытыми глазами. Первый и последний раз! Да, Арнольд, сегодня твой день!

Маршал немного расслабился и подозвал еще одного из своих людей. Казалось, их у него под рукой не меньше дюжины. Джексона тщательно обыскали. Отобрали два револьвера, маленький пистолет, висевший на шее на шнурке, сплетенном из конского волоса, а под конец изъяли вместе с бумажником и кисетом небольшой, но довольно толстый предмет, оказавшийся при дальнейшем рассмотрении складным ножом.

Арнольд раскрыл его, и из него выскочили шесть вкладок, в каждой из которых находилось по ножу разных размеров.

Маршал извлек их и разложил на столе веером на манер карт. Затем поднял один и прикинул на ладони его вес.

— Я слышал о них, Джесси, — произнес он, — но вот вижу впервые. — Он покачал головой и продолжил: — Так, весь вес приходится на рукоятки, а лезвия по остроте не уступают иголкам. И все же с трудом верю в то, о чем мне рассказывал Том Роулинс.

— И чего же он тебе наплел? — полюбопытствовал Джексон.

— Что ты можешь попасть этим ножом с расстояния десяти шагов в глаз быка или в мишень не больше серебряного доллара. Причем девять раз из десяти.

Джексон улыбнулся:

— И ты думаешь, такое возможно, Текс?

— Не так уж трудно поверить во все, что угодно, когда это касается тебя, сынок, — отозвался маршал. — И все же, честно признаюсь, сдается мне, тут малость хватили через край…

— Да не малость, а основательно, — не рисуясь, подтвердил парень. — В мишень таких размеров мне больше одного раза из трех не попасть.

— Дьявол! — воскликнул Арнольд. — Не может быть, чтобы так часто!

— Развяжи мне руки, и я докажу, что не вру, — сказал Джексон спокойно, но со смешинкой в глазах. Судя по всему, он ничего не имел против, когда маршал рассмеялся, восприняв его предложение как шутку.

— Нет уж, лучше пусть твои руки останутся связанными, — заявил он. — Считай, я поверил тебе на слово, Джесси.

Тут вернулся помощник, посланный на станцию, и доложил, что поезд отбывает через полчаса. Арнольд удовлетворенно кивнул.

— Что ж, у нас у всех есть возможность выпить по чашечке кофе, а мне немного поболтать с тобой, Джесси. Ты как насчет того, чтобы со мной побеседовать?

— Почему бы и нет? — откликнулся Джексон.

— Тогда скажи, зачем тебе вздумалось выручать Ларри Барнса? — спросил маршал.

Джесси в ответ лишь пожал плечами.

— Он же никогда не числился в списке твоих лучших друзей, — недоумевал Арнольд. — И не думаю, что Барнс хоть раз оказал тебе серьезную услугу.

— Это верно, — признался парень.

— А теперь каждый порядочный человек вправе осудить тебя, — продолжил маршал. — С такими вещами не шутят! То, что ты сделал для Барнса, уму непостижимо! Но твой «подвиг» обрек тебя на нелады с законом. Ты понимаешь, о чем я?

— Понятия не имею, — сделал большие глаза Джексон.

— Не прикидывайся! Будто это не ты сбил погоню со следа преступника, чтобы спасти его шею. Или не ты проехал по мостику-стволу? Да такое сам дьявол не мог бы выкинуть. И все ради Барнса?

— Никак в толк не возьму, о чем ты? — гнул свою линию пленник.

— Ох, конечно, откуда тебе знать? — поддакнул ему маршал. — А то мы не нашли лошадь Барниса, когда ты пересел на другую. И не видели своими глазами, как ты менял лошадей? И мальчишка на дереве тебя не узнал. Мне что, все это приснилось?

— Толкование снов не по моей части, — ухмыльнулся Джексон. — Гадалка из меня тоже ни к черту! Так что кончай толочь воду в ступе! Мне просто захотелось покататься верхом, я прихватил для этого первую попавшуюся на глаза лошадь. Вот и все! А по дереву-мостику проехался забавы ради. Потом прихватил одного из мустангов Грогена, потому что та лошадь, на которую сел возле моего ранчо, падала с ног от усталости.

Маршал глядел на него во все глаза.

— Ты что, ждешь, что я этому поверю?

— Нет, — ответил Джексон. — История, конечно, не ахти какая, но лучшая из тех, что пришли мне на ум.

— Не только «не ахти», но и насквозь шита белыми нитками, Джесси, — поправил его Арнольд. — Тебе она обернется крупной неприятностью. За такие дела по головке не гладят.

Джесси кивнул. Но на какой-то миг лицо его побледнело, а в глазах мелькнул неприкрытый страх. Он тут же взял себя в руки, однако маршалу этого мгновения оказалось достаточно, чтобы увидеть то, что, по утверждению очень многих, Джексону было неведомо. Он все понял. Храбрейшие из смельчаков тоже имеют уязвимые места: в случае с Джексоном это была его непреодолимая боязнь тюремных решеток.