Сергей Юров - Золото гор Уичита

— Патрик, ты спятил!.. Думать о жратве и выпивке под носом у Фиста!

Ирландский чревоугодник, тяжело вздохнув, последовал за другими к ущелью

Продравшись сквозь заросли, беглецы ступили на дорожку, ведущую вниз. До мостка, выстроенного золотоискателями, она была широкой и удобной. Но сразу за ним, она стала сужаться, и будь путники верхами, то они натерпелись бы трудностей. Ривердейл вел за собой спутников, не переставая оглядываться назад. И когда силуэты солдата и Фиста замаячили на фоне ночного неба у спуска в ущелье, он остановился. Его взгляд упал на мосток, потом поднялся выше и застыл на большом валуне. Солдат и головорез-южанин приближались. Топот ног по скальной поверхности дорожки перешел в еле различимое движение по деревянному настилу. Ривердейл вскинул «спенсер» к плечу, и ущелье заполнил грохот выстрелов. Торчавший на бровке обрыва валун покачнулся, а затем темной громадой нырнул вниз. Его падение стало концом и для мостка, и для солдата с Фистом. Треск рухнувших бревен и вопли людей слились воедино. Далекий звук падения позже эхом отдался от стен каньона.

— Майлс, — тихо произнесла Кончита, — Мигуэль говорил, что эта тропа — единственный выход из ущелья… Моста больше нет, и мы в западне.

— Я догадывался об этом, крошка, — сказал северянин. — Но в перестрелке с Фистом могло случиться непоправимое. Рисковать было нельзя… А мост построили люди. С двумя парами крепких мужских рук и некоторой смекалкой у нас всегда будут шансы выбраться из…

Ривердейлу не дал договорить пронзительный боевой клич племени кайова. Он звучал дерзко и устрашающе с бровки отвесной стены обрыва. Затем послышались угрозы на ломанном английском языке. Красный Волк был жив. Он не утратил боевого духа. Он жаждал мести и золота гор Уичита.

На следующее утро они нашли спрятанное Педро Нарваэсом сокровище. Два мешка, заваленных камнями, лежали в скальной нише у подножия противоположного обрыва. Взглянув на золотые слитки, монеты, украшения и всевозможные дорогие безделушки, они снова уложили все это на место. Золотые россыпи сейчас мало что значили для них, отрезанных от всего мира. Выживание — вот что было наиглавнейшим в их положении, и они отправились изучать дно глубокого каньона.

С первыми же шагами к ним пришло успокоение: ущелье было обитаемо. Повсюду виднелись следы оленей, антилоп, медведей и диких индеек. Воды хватало в изобилии. Кроме грохочущего водопада и ручья, тут нашлись и прохладные ключи. Темно-зеленая растительность ковром устилала землю, рощи березняка, ивняка и тополей тянулись насколько хватало зрения.

— Кто бы мог подумать? — изумился Килкенни. — Земной рай да и только!

Услыхав в ближней роще голоса индеек, он выхватил револьвер и трусцой побежал к ней со словами;

— И в нем полно еды!

— Запивать-то тебе теперь придется ключевой водой, — улыбнулся Ривердейл.

— Э-э, Майлс, ты плохо знаешь Патрика Килкенни, — остановившись, весело произнес ирландец. — Я тут приметил виноградные кущи и с десяток кленов. Вина, как и воды, будет хоть залейся!

Он резво возобновил бег. Ривердейл, широко усмехнувшись, посмотрел ему вслед.

— Черт бы меня побрал, если это не самый надежный и добрый друг!

Он обнял Кончиту, поцеловал ее и поднял глаза на далекую кромку обрыва.

— Красный Волк сейчас один. Но военные отряды кайова и команчей прочесывают горы регулярно. Необходимо из камней сделать покатый склон на конце тропы, чтобы ни один ствол не смог зацепиться за нее. — Ривердейл перевел взгляд на девушку. — Краснокожие перекроют выход из ущелья, и мы будем отрезаны от мира, Кончита.

Мексиканка, положив голову на грудь северянину, с нежностью проговорила:

— Я люблю тебя, Майлс… Я согласна на заточение в земном раю с любимым человеком.

Прижавшись друг к дружке, они стояли в центре глубокого ущелья. Теперь это были их владения. Пока индейцы кайова и команчи хозяйничали в горах Уичита, этот укромный каньон стал им домом.