Сергей Юров - «Их мечтой была Канада»

После минуты молчания и молитв майор отдал распоряжение устраиваться на ночлег на берегу Медисин Крик. Люди, напоив и вымыв лошадей, принялись разжигать вечерние костры.

К офицерскому огню был приглашен индейский вождь. Он с удовольствием отпробовал сладкого кофе, а сам, в свою очередь, угостил белых пеммиканом. По окончании ужина все закурили.

— Где это вождь заполучил такой шрам под нижней губой? — спросил майор у отца.

Тот обменялся знаками с кроу.

— В своих кочевьях от лошадиного копыта.

— А что у него с пальцем?

— Много Подвигов отрезал фалангу в знак траура, узнав о гибели старшего брата от рук тетонов.

В ходе обмена знаками вдруг выяснилось, что Много Подвигов знает язык лакота, и дальнейшая беседа стала протекать без помощи рук.

— Таку эничийапи уо? — спросил вождь у старика. — Как тебя зовут?

Маркиз назвал свое имя. Много Подвигов кивнул головой и сказал:

— Твои волосы побелели и сам ты постарел, но я узнал тебя, Пишко Глешка. Давным — давно ты гостил у горных кроу.

— Это так, вождь. Пятнистым Ястребом меня звали ваши тогдашние великие вожди — Железный Бык, Длинная Лошадь и Худой Живот.

— Ты тогда ездил на великолепной лошади, очень красивой… Как ее кличка?

— Анункасан Глешка, — сказал маркиз — Крапчатый Орел… Это была чистокровная аппалуза. Мне ее подарил не-персе.

При упоминании племени Проткнутых Носов, вождь слегка нахмурился.

— Апьюпи, Владеющие Веслом, были друзьями кроу…

— Почему были?.. Помнится, вы всегда разрешали им охотиться на бизонов в своих землях и все вместе воевали с тетонами.

— Сегодня утром военному отряду повстречался воин нашего племени. Он сказал, что речные кроу вышли на тропу войны против отступающих в Канаду апьюпи вождя Джозефа. Помогая Однорукому Говарду, они пролили кровь наших западных друзей. … Шича, лила шича. (Плохо, очень плохо. )

Маркиз подробно расспросил кроу об этой войне. Потом передал рассказ вождя офицерам.

— Говард значится в шестерке лучших генералов армии, — не без сарказма протянул майор. — А эти Проткнутые Носы сумели-таки подмочить ему репутацию.

— Не одному ему. Полковники Гиббон и Стерджис тоже зализывают раны.

— Ну, поди ж ты!.. Какие бойцы эти Проткнутые Носы!

— Когда-то они были самыми лучшими друзьями американцев, — сказал маркиз с грустью. — Жаль, что даже такое миролюбивое племя взялось за оружие. Дай бог, чтобы не-персе благополучно добрались до Канады.

Майор энергично рассек рукой воздух.

— Этого нельзя допустить!.. Ни Мийача, ни Проткнутые Носы не пройдут в Канаду… Позволь им сделать это, и другие племена последуют их примеру. Это же так понятно, отец!

Маркиз попыхтел трубкой, вздохнул:

— Может быть, и так… Все зависит от того, как отныне власти станут проводить индейскую политику. Сидящий Бык подал пример, уйдя со своими хункпапа за границу. Проткнутые Носы и Прерийные Волки помнили об этом. Чтобы в дальнейшем не было подобных инцидентов, надо не издеваться над мирными индейцами, а всячески помогать им устраиваться в новых для них обстоятельствах.

Майор нахмурил лоб, хотел было что-то сказать, но передумал и, поднявшись на ноги, направился к своей палатке.

Уже на следующий день майор Трабл убедился, что не зря взял с собой индейцев кроу. Область рек Йеллоустон и Масселшелл была им родным домом, и они знали ее досконально. Догадывались они также, каким путем Мийача, переправившись через Реку Желтых Камней, пойдут дальше. С такими разведчиками, как эти горные кроу, оставалось нагнать Мийача, скрытно опередить их и дать бой в удобном для себя месте.

И это место вскоре было найдено. От северного берега Йеллоустоуна тянулись бесконечные горные кряжи, среди которых насчитывалась горстка проходимых путей. Мийача, не долго думая, пошли по первому попавшемуся — Тропе Изогнутого Когтя. Как оказалось, они выбрали не лучшую дорогу. Им было невдомек, что в конце, у реки Масселшелл, тропа ныряет в ущелье Дикого Камня, которое с военной точки зрения, являлось превосходной засадной позицией.

Кроу провели эскадрон по пути, пролегавшему западнее того, по какому шли Мийача, а поскольку последний отличался большой кривизной, то солдаты появились у северного конца Изогнутого Когтя значительно раньше беглецов.

Майор, не теряя времени, спешил эскадрон, оставил лошадей на попечение пятерых солдат и рассредоточил остальных за многочисленными валунами, прямо у входа в ущелье. Отчетливо сознавая, что Патриции грозит беда, он отдал жесткий приказ ни в коем случае не стрелять в индейских женщин, среди которых, по всей видимости, она находилась. Прошло полчаса. Потихоньку разговоры смолкли, все были сосредоточены. Кроу залегли на дальних подступах к ущелью и также хранили молчание. Кто в этом мрачном ожидании и был неспокоен, так это старый маркиз. Он постоянно находился в движении, его орлиное лицо омрачалось нескрываемой тревогой. Было видно, что он переживает за Мийача всей душой.