Джек Эверетт - Только дьяволу по плечу

А теперь все изменилось.

Откуда-то появился этот щуплый метис, который целый день просидел в яме для смертников и сварился на солнце — сидел без воды и хлеба, — а теперь молотит их босса, да так молотит, что от того летят только пух и перья. Хотя, судя по всему, физически он все-таки слабее его.

Кейн просто не мог поверить этому парадоксу. Он обещал своим людям разорвать Уэйка в клочья, и если он не сделает сейчас этого, то в глазах своих людей никогда не будет тем человеком, каким был для них до сих пор.

С каждым ударом, который он получал от Джесси, он становился все более озлобленным и яростным. Перед его глазами танцевали красные круги,

Ярость сводила его с ума.

Такое чувство он испытывал первый раз в жизни. Действия его все больше и больше выходили из-под контроля. Вскоре он даже не видел, куда должен был наносить удар.

Этот проклятый метис танцевал перед ним словно тень— то туда, то сюда. Его просто нельзя было поймать.

— Остановись! — прохрипел Кейн. — Остановись хоть на минутку, ты, прок…

И опять он не смог договорить. Опять удар Джесси вышел настолько стремительным, что Кейн не смог парировать его.

Пришлось ему выплевывать третий зуб. И теперь он выглядел совсем плачевно. Он все отступал и отступал перед своим противником.

А Джесси давно понял уже, в чем дело. Ему тоже пришлось принять на себя довольно много сильных ударов, но они оказали на него совсем другое действие, не такое, как на Кейна.

Каждый удар, который он получал от Кейна, делал Джесси еще более хладнокровным и решительным. Он знал, что лишь тогда получит крошечную возможность, если загонит Кейна в определенное место.

И он хотел загнать его к большому дому. И уже видел, что до этого дома осталось не так уж далеко.

Вероятно, шагов двадцать, а может, и пятнадцать. Он мог лишь приблизительно оценить расстояние, так как должен был все свое внимание сконцентрировать на Кейне. Он видел, как росло отчаяние в глазах Кейна. И понимал: Король сейчас находится уже в таком положении, что может позвать на помощь своих людей.

Все лицо Кейна было искажено злобой и залито кровью. Вот он опять открыл рот и втянул побольше воздуха, чтобы что-то прорычать.

Но он не успел этого сделать.

Его опередил другой голос. Это был голос Дамиолы Джонарес. Она пронзительно вскрикнула. В этот крик были вложены все ее чувства. Ее страх. Ее ненависть к Алексу Кейну. Ее любовь к Джесси Уэйку.

— Джесси! — закричала она. — Иди в дом! Быстрее! У меня есть оружие! Спасайся, Джесси! Иди быстрее! Я люблю тебя!

Джесси поверил ей.

Раздумывать у него все равно не было времени. Просто подсознание подсказало ему, что она не кривит душой. С таким отчаянием может кричать только тот человек, который говорит правду.

— Я иду к тебе, Дамиола! — прокричал Джесси. — Иду… Подожди немного!

До большого дома оставалось ярдов десять.

Алекс Кейн был единственным человеком, который слышал слова Джесси. И он сразу понял всю серьезность своего положения. Потеряв всякую надежду справиться самому, он призвал на помощь своих людей.

— Помогите мне, люди! — выдавил он, тяжело дыша. — И убейте его, как зверя!

Джесси тоже понял сложившуюся ситуацию. Он понял, что Кейном овладел бешеный страх. Этот человек был сейчас похож на крысу, загнанную в угол, и теперь он не остановится ни перед какой подлостью — лишь бы выиграть эту схватку.

Бандиты, которые стояли поближе, услышали слова Кейна. Они сразу же стали обходить Джесси со стороны и сзади, чтобы напасть на него.

А он в диком порыве бросился еще раз вперед. Он хотел избежать кулаков бандитов, которые уже окружили его со всех сторон, и одновременно в этой дикой атаке найти передышку.

В тот же момент загремели выстрелы.

Они раздались из одного из окон большого дома, а другой выстрел прозвучал оттуда, где обычно стоял сторожевой пост, который прикрывал доступ к лагерю.

Позади Джесси два бандита свалились на землю. Он слышал, как они закричали от боли. Другие бандиты сразу стали искать укрытие.

Джесси бросился мимо Кейна к дому. Он сразу понял, что это, является его единственным спасением — если вообще еще можно было говорить о спасении.

Выстрелы прогремели ему вслед. Одна из пуль обожгла его, но он даже не почувствовал боли.

В следующее мгновение он был уже в доме и захлопнул за собой дверь. Тяжело дыша, задвинул большой засов.

После этого он вспомнил, что Дамиола стояла в одном из окон второго этажа. Он бросился к лестнице и начал подниматься по ней. Он слышал, как снаружи продолжалась перестрелка. Из дома тоже раздавались отдельные выстрелы. Он рванулся направо и распахнул дверь.