TWO IN A MILLION (СИ)

Ки зарделся и покачал головой.

- О, Боже, я не собираюсь разговаривать с тобой на подобные темы в комнате бабули.

- Э? Ты в её комнате? – казалось, Джонхёну стало стыдно.

Блондин кивнул и погладил свой урчащий живот.

- Ага. Мне осталось прибраться только здесь, потом я пойду домой. Умираю с голоду!

- Тогда поторапливайся. Я не хочу, чтобы ты мучился.

- Это касается и тебя. Съешь что-нибудь приличное. Боюсь даже представить, что ты положил в этот бутерброд, – рассмеялся Ки.

- Приготовь мне что-нибудь. Поехали домоооой, – от детскости в голосе Джонхёна с губ Ки сорвался смешок.

Джонхён иногда был до ужаса милым. Кибому нравилось, когда он недовольно надувал щёки и выглядел в точности, как малыш, которому мама не купила машинку.

- Ты уже дома, – напомнил Ки.

- К нам домой.

- Мы живём там не одни, он общий, – весело ответил танцор.

- Тогда давай купим себе жильё.

Ки моргнул, на долю секунды его сердце перестало биться. Он... подождите-ка, что?

- Ч-что?

- Я хочу жить вместе с тобой, Ки, – уверенно произнёс певец, несказанно удивив своего парня.

О, Боже мой.

Неужели, это правда? Жить с Джонхёном?.. Он никогда не думал об этом...

Купить собственный дом?.. Ух ты, дикая мысль, но... в хорошем смысле дикая...

На губах Ки появилась широкая улыбка:

- Ты... ты сейчас не шутишь?

Он практически услышал его кивок.

- Я хочу, чтобы у нас был личный уголок. Я люблю ребят, они наша семья, но... я очень хочу жить с тобой в собственном доме... как настоящая пара...

Блондин смахнул с щеки упавшую слезинку, и прислонил прохладную ладонь ко лбу. Это всё происходило взаправду? У Джонхёна имелись серьёзные планы на их будущее... Если они переедут, то это будет выглядеть так, словно... они женаты, да?

О, Боже! Его переполняло чувство искреннего счастья...

- ...и я смогу заняться с тобой своими грязными делишками на кухне, в гостиной, а ещё...

Ки ахнул:

- ЙА! Ты ужасен! Так вот почему ты хочешь переехать?!

Джонхён тихонько рассмеялся, а затем его голос прозвучал хрипловато, отчего по спине Кибома пробежалась стайка мурашек.

- Ты сам знаешь ответ, но просто подумай об этом... ты на кухне, печёшь пирог... и я выхожу из ванной, всё ещё мокрый, и обнимаю тебя сзади... потом целую твою шею, опускаю руки с талии на...

- Джонг...

- Я бы взял тебя прямо там, на столе. Заставил бы ходить в одном фартуке... – Кибом представил, как Джонхен, скорее всего, облизывает свои губы сейчас, выставляя напоказ озорной язычок. Каков засранец.

- Так вот какие у тебя фантазии? – спросил Ки, лукаво ухмыляясь. – Никогда не думал, что ты питаешь слабость к моему фартуку.

- Не смейся. Я очень соскучился по тебе, – снова заскулил Джонхён.

- Ким Джонхён, оторвись от телефона и помоги своей сестре во дворе! – послышался голос, приглушённый расстоянием. Голос отца Джонхёна.

- Подожди минуту, пап, – ответил певец.

- Сейчас же, – снова раздался голос старшего мужчины.

Ки прикусил язык. Больше всего на свете он не хотел, чтобы его отец узнал, с кем-...

- Я разговариваю со своим парнем, – будничным тоном произнёс Джонхён.

Глаза Ки расширились, и юноша в шоке накрыл рот ладонью. Джонхён специально действовал своему отцу на нервы?!

- ЖИВО! – за этим словом кто-то с грохотом закрыл дверь. Чёрт.

Ки взволнованно закусил губу.

- ...Вы всё ещё воюете? Ты сказал, что поговорил с ним...

Он «услышал» очередной кивок своего возлюбленного.

- Я поговорил, всё нормально, просто он... не очень адекватно это воспринимает. Нас, то есть.

Ки тяжело вздохнул:

- Ты сам спровоцировал его сейчас; мог бы сказать, что разговариваешь с другом или девушкой...

- Йа! Я не буду говорить ему то, что он хочет услышать. Я тебя отпускать не собираюсь, пусть лучше поскорее свыкнется с этой мыслью. Я всегда буду говорить правду, ты же знаешь, как я ненавижу ложь, – произнёс Джонхён с крайней серьёзностью в голосе.

- Знаю, просто... у меня кошки на душе скребут от того, что тебе приходится ссориться с ним, – прошептал Ки.

Его сердце действительно обливалось кровью... он не хотел, чтобы Джонхён ругался со своими родными из-за него... Семья — важнейший жизненный аспект, и он знал, как сильно певец любил-...

- Кибомми... ты лучшее, что случилось в моей жизни, никогда не кори себя, – казалось, Джонхён прочёл его мысли. Услышав эти слова, Кибом не мог не улыбнуться.

- Джонхён! – прокричал его отец где-то вдалеке.

Певец недовольно зарычал.

- Мне нужно идти. Я перезвоню тебе вечером.