TWO IN A MILLION (СИ)

Ки закивал, прижимая своих малышей ближе к себе.

Без Тэмина они, вероятно по-прежнему были бы разлучены друг с другом, а Джонхен так и не узнал бы о Миком и Джэсоне.

– О Кибоме... Он – моя вторая половинка.

Глаза Ки расширились, и он посмотрел вокалисту прямо в глаза. Что он делал?!

- Он был тем, кто помогал мне мыслить здраво самыми безумными способами. Подарил мне жизнь, подарил мне радость, подарил миллион причин, чтобы быть счастливым и доверить ему свою жизнь, – Джонхен улыбнулся, посмотрев на Ки на секунду, а потом снова переводя взгляд на камеру. – Он часть меня. Тэмин, Минхо, Онью и Ки – мы всегда останемся семьей, и поэтому я люблю вас.

Уголки губ Ки поползли вверх в улыбке, он почувствовал, как тепло начало растекаться по всему телу. Как такое вообще было возможно, что он влюблялся в этого парня снова и снова?

- Ах, какие теплые слова! Так приятно знать, что по сей день существует такая крепкая и любвеобильная дружба! Это большая редкость! – признался ведущий под громкие аплодисменты зала.

- Ки... – Миком слегка потянула рубашку дивы, привлекая на себя внимание.

Может оно и казалось странным, что маленькая девочка называла его так, по имени. Но это было одним из правил, которые Ки установил для своих детей – не называть его «оммой» в общественных местах. Они редко выходили вместе, но когда делали это, дети знали, что к нему надо было обращаться так. И если кто-то спрашивал, кто они – они должны были отвечать, что являлись кузенами Ки, или что-то вроде этого.

И Джонхену, и Ки было больно от того, что им приходилось просить их говорить это, но это было для их же безопасности. Скрывать своих собственных детей разбивало сердца обоим, но все равно они должны были делать это.

Жизнь не была идеальной, и им приходилось выкручиваться.

В слишком юном возрасте их научили обращаться к родителям по-другому вне дома. Даже если они не понимали причину, все равно слушались. Ки постоянно твердил им, что однажды они поймут. Что они были очень особенными детьми. И, что мир еще не готов был узнать, насколько необычными они были.

Джонхен, конечно же, будучи взрослым мужчиной, привел в пример человека-паука. Знай люди, что Питер Паркер являлся героем, то весь город сошел бы с ума, и случилось бы много плохих вещей, и человек-паук не смог бы больше геройствовать. Это, естественно, заставило Джэсона подумать, что он новый спайдермэн, а Ки после этого не раз замечал, как малыш почти целый месяц «стрелял» вокруг невидимой паутиной.

- Аппа ничего не сказал о нас... – прошептала Миком.

Ки одарил ее легкой улыбкой и присел на корточки перед малышами, шепча в ответ:

- Ты же знаешь, что он не может. Не сейчас. Но он любит вас обоих очень сильно. Ведь он говорит это вам каждый день.

- Почему нам нельзя сидеть там? Здесь темно... – Джэсон надул губки, указывая на толпу аудитории тв-шоу, которые хлопали в ладоши и держали плакаты.

Ки закусил губу.

- Малыш... мы не можем пойти туда... – от таких печальных глазок своих детей у него защемило сердце. Но он должен был быть сильным... – Глядите, шоу уже почти закончилось, пойдем за мороженым? – улыбнулся Ки, моля всех богов, чтобы это вернуло им радостное настроение.

- ДА!

Ки вздохнул с облегчением. Боже, спасибо тебе за детскую наивность.

Через десять минут после того, как шоу закончилось, к ним подбежал Джонхен, с такой улыбкой на лице, будто не видел их две недели. От этого Ки не мог не улыбнуться в ответ. Пабо...

- Вам понравилось? Я хорошо выступил? – спросил Джонхен у детей, приседая на корточки напротив них.

Ки оглянулся, боясь, что кто-то узнает его в шляпе и за широкими очками, которые были на нем. Не хотелось, чтобы окружающие что-то заподозрили. Его ужасала мысль о том, что люди начнут обсуждать его детей.

- Джонхен, не привлекай внимание сюда!.. Люди смотрят, – прошептал он, хватая детей за руки и уводя их снова в тень.

Певец обернулся и увидел несколько фанатов из зала, уставившихся на него с широкими улыбками на лицах. Он вздохнул, обращаясь к своему возлюбленному:

- Ладно... Увидимся позже. Берегите себя.

- Думаешь, мы поступаем правильно? – спроси Ки, положив голову на голое плечо Джонхена и рисуя пальцем воображаемые узоры на его груди.

Уже была довольно поздняя ночь, оба парня лежали в постели, после долгого изнурительного дня, желая заснуть. После шоу Ки никак не мог выкинуть из головы образ печальных глазок своих детей, и это убивало его.

- О чем это ты? – зевнул Джонхен, играясь с волосами Ки.