Данияр Сугралинов - Level Up. Рестарт (СИ)

Все с интересом смотрят на меня. Понимаю, что они уже разговорились и что-то обсуждают, причем, наверняка, Гриша — инициатор. Отвечаю, не думая:

— Впаривать, Гриш, лучше всего то, что необходимо клиенту. Тогда и впаривать не надо.

— Это точно! Так и есть! — загомонили ребята.

Моя репутация у некоторых ребят, включая студентку, повышается до «Равнодушие 5/30». Да ладно? Так просто?

— Съел? — веселится Марина и высовывает язык. — А ты — окна, окна…

А девчушка-то бойкая! Сколько задора, напоминает Янку времен учебы в институте. Присматриваюсь к ней — симпатичная. Чистое нежное лицо, несколько густые брови, под которыми удивительной чистоты изумрудные глаза. Она подмечает мой взгляд и подмигивает. Смущаюсь и, сдерживая улыбку, отвожу глаза.

— Э, да не скажите! — горячится Гриша. — Легко сказать — «то, что необходимо»! А ты найди таких сначала! И не одного, потому что у тебя план горит и бонусы, и вообще не сезон! Вот кому нужна эта упаковочная пленка? Производителям полуфабрикатов! Супермаркетам и прочим продуктовым! Ну рынки еще, базары… Так они уже все поделены между эти товарищами!

Гриша кивает в сторону бурлящего муравейника. Я на секунду замираю, ошарашенный озарением. Открываю карту, мысленно делаю запрос, но ничего не происходит. Тогда конфигурирую запрос так и эдак, вывожу на карту города все магазины, рынки, пищевые цеха. Скрещиваю пальцы и даю команду оставить на карте только точки, ищущие поставщика упаковочных материалов.

— Так что, проще впаривать окна! — резюмирует Гриша. — Окна всем нужны!

Система разочаровывает:

Недостаточный уровень навыка «Познание сути»!

Из кабинета отдела кадров выходит встрепанный кандидат, хмуро оглядывает нас и быстро уходит. Из-за двери слышен голос кадровика:

— Следующий!

В среднем на каждого соискателя уходит минут пять. Видимо, текучесть высокая, и компания берет количеством, набирая хоть сколько-нибудь подходящих людей на минимальную зарплату с упором на бонусы за продажи.

Доходит очередь и до Гриши. Он проводит в кабинете больше времени, чем другие, и выходит оттуда донельзя довольный с лыбой от уха до уха.

— Нормально все! Возьмут — хорошо, не возьмут — бог с ними, найду еще что получше! Пока, ребята! Пойду пока окна повпариваю!

Он жмет руку каждому, подмигивает Марине и уходит.

После Марины наступает моя очередь. Она выходит, смущенно улыбаясь, и шепчет:

— Кажется, взяли!

Захожу в кабинет и слышу, как она желает мне «ни пуха!». Мысленно отвечаю: «К черту!».

* * *

С собеседования иду в приподнятом настроении, и дело не только в успешных, как мне кажется, его результатах — мне, как и всем, обещали позвонить и сообщить итоги, но и в том, что на улицах города, заполненных весенними запахами, уже настоящее лето с массовым цветением, а солнце ласкает лицо и напекает плечи. Снимаю пиджак и закидываю его за спину.

Кручу головой, идентифицируя все, на что натыкается взгляд, прокачивая навык, да и из праздного любопытства тоже. Бетонная заплеванная урна для мусора, 12-летний школьник Порфирий Говоров, дорожный бордюр, легковой автомобиль, 72-летняя пенсионерка Людмила Воронцова, уличный светодиодный фонарь, 26-летняя гадалка Вита Балашова… Что? Меня смущает несоответствие, потому что вижу цыганку, древнюю старуху-попрошайку, а не молодую девушку. Она одета в цветастое, с узором, платье, полинявшую кофту, укутана в вязаную шаль, еще какие-то тряпки, а ее голова обмотана черным платком. Лицо скрыто, но ее выдают кисти рук. Они грязные, но это руки молодой женщины, а не старухи.

Рядом с ней на заплеванном асфальте спит, уронив голову на лапы, тощий грязный пес, черная немецкая овчарка. К его туго стянувшему шею ошейнику привязана толстая замызганная бельевая веревка.

Собака Ричард, 6 лет

Текущий статус: питомец Светланы Мессершмидт.

Останавливаюсь возле них. Цыганка, опустив голову, монотонно бормочет:

— Подайте, Христа ради, не за себя прошу, собачке на корм, да мне на хлебушек… Подайте, Богом прошу, да не за себя…

— Извините… — обращаюсь к ней, не зная с чего начать.

Она продолжает бормотать свое, не обращая внимания.

— Простите, а это ваша собака?

— Моя, моя, подай, золотой, или иди своей дорогой.

Хмыкаю. Как же, твоя.

— Ричард, Ричард!

Ухо пса поднимается, он приоткрывает глаза, приподнимает голову и заинтересованно смотрит. Красивый, и глаза умные. Замечаю у него на груди участок светлой почти белой шерсти.