Михаил Певцов - Путешествие в Кашгарию и Кун-Лунь

На дневке я тщательно осмотрел всех наших верблюдов, из которых многие от укушений оводами казались ненадежными для продолжительного пути. Действительно, по осмотре, из 88 верблюдов только 48 были признаны годными под вьюки, которых мы имели 50, а остальные слабыми. Поэтому после непродолжительного совещания мы решили из Яркенда, до которого нам оставалось пройти около 250 верст, повернуть на юго-запад в горы Кун-луня и, выбрав там прохладное место с хорошим подножным кормом, простоять на нем до спадения жаров. Этою мерою, как показали последствия, мы сберегли многих слабых верблюдов, большая часть которых наверное погибла бы на пути по жаркой пустыне между Яркендом и Хотаном в июле и августе.

В день дневки, в 3 часа пополудни, термометр Цельсия показал в тени 37,5°, а температура берегового лёсса в то же время была 63,0°. Наши бедные животные сильно страдали от оводов, появляющихся во множестве в долине Яркенд-дарьи о наступлением жаров; кроме того, их постоянно тревожили мухи, мошки, а по вечерам еще и комары.

Дальнейший путь экспедиция продолжала вверх по долине Яркенд-дарьи. Пройдя немного от места дневки, мы обогнули южную оконечность кряжа Гумбес, у которой находится старинное мусульманское кладбище, расположенное на живописном горном мысе, омываемом с трех сторон рекой и осененном тополевою рощею. От кладбища мы следовали по открытой части долины, поросшей невысоким и редким камышом. Около дороги и по сторонам паслись стада овец и видны были тростниковые хижины пастухов. По уверению туземцев, овцы очень хорошо откармливаются молодым, зеленым камышом, который в Кашгарии в начале лета жнут, сушат на солнце, потом вяжут в снопы и дают понемногу зимой скоту, довольствующемуся круглый год преимущественно подножным кормом. Местами в долине реки встречались площади, покрытые густым и сочным камышом, выросшим на выжженных нарочно туземцами местах.

На левом берегу Яркенд-дарьи долина ее на протяжении первой станции повсюду покрыта камышом, а на правом -- тополевым лесом, тянущимся вдоль реки непрерывною полосою от 20 до 30 верст ширины. К юго-востоку от этой полосы простирается пустыня Такла-макан, на окраине которой, сопредельной долине Яркенд-дарьи, по свидетельству сопровождавших нас туземцев, живут дикие верблюды, приходящие по временам к реке на водопой. Те же туземцы утверждали, что в трех днях пути на юг от кряжа Гумбею-таг, в северо-западной окраине пустыни, находятся обширные развалины, называемые Мылыймиин-шаари. Они состоят из остатков глиняных домов, среди которых сохранились древесные пни, обломки разных орудий, черепки глиняной посуды и кости домашних животных. Из этих развалин туземцы добывают медные и чугунные котлы, а также находят в них изредка золотые и серебряные вещи, привлекающие преимущественно искателей, именно: кольца, серьги и различные привески. На раскопки туда ездят исключительно зимой с запасами воды, съестных припасов и фуража для животных по крайней мере на три дня.

Переночевав на берегу маленького пресного озерка с чистой водой, экспедиция продолжала путь по долине, покрытой в начале перехода камышом и изредка маленькими тополевыми рощами, а далее сплошным тополевым лесом, в котором часто встречаются малые песчаные бугры и местами длинные грядки.

На полянах, покрытых низкорослым камышом, стояли тростниковые хижины пастухов, около которых спокойно расхаживали куры и беззаботно играли дети, а вокруг паслись стада овец. Сплошной лес по левому берегу Яркенд-дарьи, начавшийся со второй половины станции, простирается к западу от реки верст на 40 до большой песчаной пустыни, занимающей почти все треугольное пространство между большими дорогами из Кашгара в Яркенд и Марал-баши, а из последнего в Яркенд. Эта безводная пустыня, не имеющая общего названия, покрыта лишь местами крайне скудною кустарниковой растительностью и, по единогласному уверению многих опрошенных мною туземцев, вовсе лишена животной жизни.

На третий ночлег мы остановились на самом берегу Яркенд-дарьи, уровень которой с каждым днем заметно повышался. С крутых ее берегов, подмываемых быстрым течением, поминутно срывались значительные массы земли, производившие своим падением сильный шум, а по реке почти беспрерывно неслись корчи, ветви и целые деревья со скоростью от 4 до 5 футов в секунду.

Флора долины Яркенд-дарьи весьма однообразна: на открытых местах повсюду преобладает камыш (Phragmites communis), к которому присоединяются в небольшом, впрочем, количестве: осока (Grex. sp. ?), кендырь (Apocynum venetum et A. pictum), ломонос (Clematis оrientalis), рогозник (Typha sp. ? ), солодка (Glyoirrfaiza sp. ?), ситник (Myriophyllum verticillatum) и несколько видов солянок. Лугов, покрытых разнообразными травянистыми растениями, в ней вовсе нет. Представителями древесной растительности служат только: два вида пустынного тополя (Populus diversifolia et P. pruinosa), образующие леса, джида, или лох (Elaeagnus sp.?) и мелколистная ива (Salix microstacfyya), а из кустарников встречаются преимущественно: облепиха (Hippophaë stenocorpa), сугак (Lycium ruthenicum) и гребенщик, или тамариск (Tamarix sp.?)