Михаил Певцов - Путешествие в Кашгарию и Кун-Лунь

На пути из селения Тагарчи нам стали встречаться китайские солдаты, шедшие группами по нескольку человек с тяжелыми ношами съестных припасов и кухонных принадлежностей. То был авангард двух китайских лянцз (батальонов), передвигавшихся из Урумчи в город Куча в числе около 500 человек. Отряд растянулся по дороге группами верст на семь, и только в хвосте эта беспорядочная вереница замыкалась двумя колоннами, человек по 100 в каждой. Позади отряда тянулся обоз на арбах, тяжело нагруженных разным имуществом и ружьями, которых солдатам не дают на руки в походе, а везут вместе с амуницией и патронами в обозе. Солдаты имели при себе только длинные бамбуковые пики, которые несли на плечах, исключая следовавших впереди с тяжестями. В обозе ехали в крутых повозках оба начальника лянцз и семейства офицеров, находившихся впереди при лянцзах верхами.

Солдаты проходили в этот день длинную станцию между селением Ушак-тал и пикетом Тавельгу в 40 верст. Некоторые из них сильно проголодались в дороге и просили нас убедительно дать им хлеба. Наши люди раздавали им лепешки, которые они ели с жадностью, жалуясь на то, что за отпускаемые на продовольствие деньги не могут покупать в пути достаточно съестных припасов, а казенных не полагается.

Маленькое селение Чукур, в котором мы расположились на ночлег, стоит на речке того же названия, поросшей по берегам тополем, ильмом и густыми зарослями кустарников. На полях его, с которых не везде еще была снята кукуруза, препаратор экспедиции видел множество фазанов, но так несчастливо стрелял в этот день, что убил всего 7 штук, выпустив 30 зарядов. Из селения Чукур дорога направляется по пустынной щебне-дресвяной равнине, окаймленной с севера хребтом Цаган-тюнге, а с юга -- плоской высотой и покрытой тощим кустарником. На 13-й версте экспедиция пересекла глубокое древнее ложе речки Ушак-тал, переместившейся версты на три к востоку, а затем самую речку. В двух верстах от последней мы достигли многолюдного селения Ушак-тал и на северной окраине его разбили лагерь для дневки.

В Ушак-тале, расположенном на большом арыке из речки того же названия, считается около 400 жителей, в том числе 320 дунган, 60 чанту и 20 китайцев. Почва оазиса очень плодородна, но садов в нем мало: дунгане предпочитают плодам овощи, которые повсюду разводят в изобилии. В самом селении, около большой дороги, лежит массивный нефритовый монолит, который был добыт в Кун-луне еще в прошлом столетии и отправлен, как редкость, в Пекин. Но в пути, во время прибытия транспорта в селение Ушак-тал, там было получено известие о смерти китайской императрицы. По этой причине чиновник, сопровождавший транспорт, задержал его в Ушаке-тале и послал донесение в Урумчи, испрашивая указания, следует ли ему продолжать путь по случаю траура. Оттуда было получено приказание оставить камень в Ушак-тале, где он лежит до настоящего времени. Проживающие в этом селении китайцы говорили нам, что многие из их соотечественников, проезжавшие через Ушак-тал, пытались отбивать от него куски и испортили немало молотов, топоров и ломов, но все попытки были безуспешными. Геологу экспедиции К. И. Богдановичу удалось, однако, своим превосходным молотом отбить от этого знаменитого монолита несколько маленьких кусочков.

Севернее Ушак-тала, верстах в шести, простирается в восточно-западном направлении помянутый выше передовой кряж тяньшанской системы -- Цаган-тюнге. Южный склон его, обращенный к равнине, очень крут, скалист и бесплоден; только немногие лощины и ущелья его покрыты скудной травянистой растительностью и осенены изредка одинокими деревьями и купами ильма или тополя. Описываемый кряж окаймляет с юга обширную междугорную равнину Цаган-тюнге, или Алгой, простирающуюся с лишком на пять дней пути в длину и на один день пути в ширину. По ней протекает в северо-восточном направлении речка Алгой, иссякающая на пути, и встречаются местности с хорошими пастбищами. В одной из них, называемой Цаган-тюнге и отстоящей верстах в 30 к северо-востоку от Ушак-тала, находится ставка цзасака хошутов Далан-тая. Из нее есть прямая горная дорога в Урумчи, ведущая через весьма трудный перевал Ха-даван и доступная только для одиночных всадников да ослов с легкими вьюками.

От Ушак-тала до селения Токсун почтовая дорога на протяжении 150 верст пролегает по весьма пустынной местности, очень затруднительной для передвижения больших караванов. Подножный корм на этом участке дороги повсюду плох даже для верблюдов, воды недостаточно, а топлива почти вовсе нет. На всем указанном протяжении находится только один маленький выселок Кюмыш, где можно купить немного фуража, топлива и съестных припасов для людей по весьма высоким ценам. На почтовых же пикетах, которых пять, цены на эти предметы баснословные. Караваны перед вступлением в описываемую безжизненную пустыню останавливаются обыкновенно на некоторое время в Ушак-тале или Токсуне, чтобы животные могли запастись силами для предстоящего трудного пути поперек пустыни и покупают в названных селениях фураж, съестные припасы и даже дрова на дорогу.