Владимир Обручев - От Кяхты до Кульджи - путешествие в Центральную Азию и китай. Мои путешествия по Сибири

Нужно объяснить, что такое пьедестал горного хребта. В сухом климате временные потоки, образующиеся при ливнях в горах, выносят из ущелий и долин большое количество валунов, гальки, песка и ила, которые быстро отлагаются у подножия, где вода, растекаясь, просачивается в почву и теряет переносную силу. Из этих выносов мало-помалу создается более или менее высокий и длинный пояс отложений с пологим уклоном к соседней долине, окаймляющий все подножие горного хребта и изборожденный сухими руслами временных потоков. Это и есть пьедестал горных цепей в сухом климате – вдоль подножия высоких гор, а также горных цепей, не больших, но расположенных на большом расстоянии друг от друга, он достигает немалой ширины и высоты. Небольшие горы нередко как бы утопают в продуктах своего разрушения, слагающих пьедестал, над которым они поднимаются очень резко. Мы уже видели такие пьедесталы в пустыне к западу и северу от р. Эцзин-Гол, но Восточный Тянь-Шань отличается высоким и широким пьедесталом.

По первому участку мы ехали шесть дней и еще день потеряли из-за бури. Пьедестал Тянь-Шаня представляет степь с пологим уклоном на юг, пересекаемую сухими руслами, то редкими, то более частыми, на дне которых появляется в виде ключей вода и вместе с ней богатая растительность и население. Эта вода стекает с Тянь-Шаня в виде речек, которые вскоре по выходе из гор исчезают, так как их вода просачивается полностью в рыхлые наносы русел. Далее на юг, благодаря изменению уклона местности или перерыву толщи наносов выходами коренных пород, эта вода опять пробивается на поверхность. Поэтому и большая дорога проложена именно здесь, на определенном расстоянии от гор, а не ближе к последним, где воды в руслах еще нет, и не дальше от гор, где вода большей частью снова исчезает. На ключах раскинулись рощи, орошаемые пашни, поселки или отдельные фанзы таранчей или китайцев. В промежутках между ними местность представляла степь с песчано-глинистой почвой, более или менее густо усыпанной галькой и щебнем, покрытыми пустынным загаром; растительность скудная – в виде кустиков.

В сел. Ташкесэ на этом участке, на пьедестале Тянь-Шаня, у самой дороги выходят угленосные породы и расположена угольная копь. В ней трое рабочих добывали уголь, пласт которого залегал вблизи земной поверхности, в забое открытого разреза, а другие трое – в шахте, в конце этого разреза. Несколько рабочих, выкачивали воду из этой шахты посредством восьми кожаных ведер, поднимаемых на вороте. Тут же, рядом с разрезом, видны были и жалкие жилища рабочих – в виде землянок, сложенных из плит песчаника, смазанных глиной.

В сел. Ляодун, в конце этого участка, нас застигла сильная буря. Мы раскинули палатки среди холмов возле селения, в небольшой впадине, где был корм для верблюдов. В этот день с утра дул порывистый ветер с юга, но к 3 часам дня его сменил резкий ветер с северо-северо-востока, который к 6 часам вечера перешел в бурю. С началом этой бури белые тучи окутали гребень Тянь-Шаня и засели на нем, спустившись в верховья всех ущелий; хребет нахлобучил белую шапку, из которой на верхней половине хребта выпал снег. Буря продолжалась всю ночь и весь следующий день и достигала такой силы, что идти против ветра было совершенно невозможно. Моя палатка, выдержавшая два года путешествия и немало бурь, под напором ветра начала разрываться по швам, и мне пришлось переселиться на постоялый двор. Из-за бури мы простояли целый день в Ляодуне. К закату солнца ветер резко ослабел и в сумерки прекратился. Эта буря не сопровождалась такой массой пыли, как в песках или в стране лёсса на южной окраине Центральной Азии; воздух был сравнительно чистый: очевидно, на степях подножия Тянь-Шаня ветер не находил много мелкого материала.

По словам жителей с. Ляодун, в этой местности бури не редки; весной и в июне из двух дней один бурный, летом и в сентябре из пяти дней один бурный, а позже осенью – из десяти дней один; только в январе – феврале бури редки. Бури эти налетают с севера и с северо-востока и достигают такой силы, что трясутся стены глинобитных фанз. Ими вообще отличается вся местность у южного подножия Тянь-Шаня.

Особенно сильными бурями отличается местность к югу от второго участка подножия Тянь-Шаня, где большая дорога уходит в горы от безводия и бурь. Из Ляодуна и других мест первого участка имеются более короткие дороги в Люкчун и Турфан, пересекающие пустыню по прямой линии, но ими пользуются только зимой, когда бури редки, а воду может заменить снег или взятый с собой лед, и пользуются только немногие; вся эта местность уже много столетий тому назад была названа китайцами «долиной бесов». По китайским описаниям, эта долина известна сильными бурями, которые срывают крыши с домов (станционных строений, когда-то существовавших по дорогам через эту местность), поднимают в воздух камни в яйцо величиной, опрокидывают самые тяжелые телеги и, развеяв рассыпавшиеся вещи, наконец, уносят и телегу. Людей и скот, застигнутых в дороге, заносит так далеко, что и следов нельзя найти. Перед ветром слышен глухой шум, как перед землетрясением.