Владимир Обручев - От Кяхты до Кульджи - путешествие в Центральную Азию и китай. Мои путешествия по Сибири

Добытый пласт также нагружался в таратайки и отвозился на золотопромывательную машину, стоявшую далеко ниже, на дне разреза. Работа по добыче песков также была мокрая и грязная, но легче, чем на меснике. Ширина пласта была больше ширины разреза, но оба борта пласта, остававшиеся под бортами разреза, добывались посредством «орт» – небольших штолен (галерей), которые проводились в глубь толщи с креплением. Эти краевые части россыпи, всегда более бедные, чем средняя часть ее, было выгоднее добывать этими ортами, чем делать разрез во всю ширину россыпи и снимать добавочно много торфов.

Познакомившись с составом торфов, пласта и плотика в этом разрезе, я в следующие дни посещал шахты на Успенском и других отводах этой компании. В шахты спускались по деревянным лестницам, освещая себе путь свечой (рабочие имели керосиновые коптилки). Рядом с лестничным отделом в сквозном пролете двигались на канате вверх и вниз две большие бадьи в виде ящиков из толстых досок, в которых пласт, добытый подземно, поднимался на поверхность – «нагора», как говорят горняки. Шахты имели глубину от 20 до 30 и даже до 40 м. Со дна шахты, возле которого зияла глубокая яма, заполненная водой, выкачиваемой насосом из этого «зумпфа», в обе стороны вдоль по длине россыпи шел главный штрек, прочно закрепленный сбоку и сверху толстыми бревнами, составлявшими дверные оклады – две «стойки» по бокам и «огниво» на них сверху. Там, где давление было сильнее, вдоль боков шли еще «подхваты» – продольные бревна под огнивами на стойках. По дну штрека были проложены доски, по которым в тачках выкатывали добытый пласт к шахте для перегрузки его в бадьи.

От главного штрека в обе стороны шли поперек россыпи боковые штреки, разреза́вшие россыпь на отдельные участки; их продолжали в бока россыпи до тех пор, пока пробы показывали достаточное содержание золота. Эти глубокие россыпи обычно не были резко ограничены с обеих сторон, пласт постепенно становился и тоньше и беднее, так что остановить поперечные штреки можно было раньше или позже, по усмотрению конторы и управляющего прииском. Если хотели добывать только самую богатую часть пласта, а бедные борта оставлять, т. е. терять это золото и работать в сущности хищнически – поперечные штреки делали покороче. Многое зависело также от тщательности взятия проб и честности служащих. Служащий, бравший пробы, мог умышленно остановить штрек на достаточно богатом золоте, чтобы позже, когда этот участок россыпи будет выработан, пустить в это место по сговору золотничников для доработки оставленного богатого борта. Такая доработка бортов старателями вообще допускалась охотно.

Ширина россыпи в разных долинах района была различная: в узких долинах небольших ручьев она составляла 20–25 м, в долинах Накатами и Бодайбо – от 50–60 до 80—100 м, и вообще, как правило, была значительно шире, чем русло речки этой же долины. Участки между поперечными штреками вынимались постепенно «лавами», вдоль по россыпи и от бортов к середине, т. е. к главному штреку, и от отдаленных к шахте. Шахты углублялись на расстоянии не более 100 м одна от другой по длине россыпи, что было необходимо для проветривания подземных выработок. Искусственной вентиляции не было. Освещение было скудное, по главному штреку кое-где висели коптилки, а в поперечных штреках забои, когда в них работали, освещались теми же коптилками

В посещенных мною забоях можно было видеть золотоносный пласт во всю его толщину – около 2 м. В верхней половине он представлял галечник то более грубый, с валунами, то более мелкий, с глинистым песком. В нижней половине он сменялся постепенно или резко суглинком с обломками коренных пород плотика в разной степени разложения, вплоть до их перехода в такой же желто-бурый суглинок. Характерной особенностью «песков» во всем бассейне р. Бодайбо было большее или меньшее количество «кубика», т. е. кубических кристаллов серного колчедана, мелких или крупных, большей частью уже окисленных и превращенных полностью или с поверхности в бурый железняк. Кристаллы того же серного колчедана были вкраплены также в большем или меньшем количестве в коренных породах плотика и при разложении последних попадали в пласт; иногда они образовывали в пласте целые прослойки. Обилие кубика считалось показателем хорошего содержания золота в пласте.

Вторую особенность золотоносных россыпей Ленского района составляло развитие в толще рыхлых отложений вечной, вернее долговечной, мерзлоты, о которой скажем немного далее. Наиболее мощное развитие этой мерзлоты можно было наблюдать в подземных выработках по долине р. Аканак-Накатами, где торфа достигали 90—100 м мощности, были сверху донизу, включая и золотоносный пласт, мерзлые, так что в штреках рабочие могли все время работать в валенках. На других приисках мерзлоты совсем не было или она охватывала только часть торфов, большей частью всю меснику; в таком случае работа в шахтах по добыче песков была сырая или даже мокрая. Проходя по главному штреку, приходилось часто защищать свою свечу от капавшей или даже лившейся сверху воды; стойки крепи были покрыты пленкой белой плесени или наростами грибов; с огнив свисали тонкие белые нити, блестевшие от мелких капель воды, отражавших огонь свечи.