Алла Байдакова - Америка в пяти измерениях

Специалисты не причисляют ее к числу лучших работ Рембрандта. Считается, что работу над ней художник не закончил – четко прописано только лицо. Однако на всех, кто видит эту картину, она производит ошеломляющее впечатление. Так случилось и Нортоном Саймоном. Когда он увидел фотографию этой картины, он был сражен раз и навсегда. Он стал выяснять, готовы ли хозяева продать ее, однако обе стороны были весьма осторожны. Когда же картину выставили на аукцион в Лондоне, коллекционер немедленно прилетел в этот город. Битва за «Титуса» навсегда вошла в историю аукциона «Кристис».

Нортон Саймон очень хотел присутствовать в зале лично, однако не желал быть узнанным. Он хотел активно участвовать в торгах, но не желал привлекать к себе внимания. Чтобы добиться своего, он выработал сложную систему знаков, суть которой сводилась к тому, что пока он просто сидит в зале – даже молча, – то он участвует в торгах. Если же он встал, то это означает, что он отказывается от дальнейшей борьбы. Аукцион «Кристис» согласился с его предложением, и было заключено соответствующее соглашение. Беда же заключалась в том, что система эта оказалась настолько сложна, что ведущий запутался в подаваемых Саймоном знаках. И обладателем картины был назван представитель греческого магната-судовладельца Ставроса Ниархоса, назвавший цену 2,1 миллиона долларов. Нортон Саймон поднял шум, потребовал пересмотра итогов торгов, ссылаясь на заключенное соглашение. И – беспрецедентный случай! – результаты были аннулированы, и торги возобновлены. Нортон Саймон купил «Титуса» за 2,2 миллиона долларов. Эта история наделала много шума.

«Титус» висит в маленьком зале, окруженный другими работами Рембрандта. Все они вызывают восхищение, но только эта заставляет возвращаться к ней вновь и вновь. Она вызывает и радость, и грусть. Ведь этого чудесного мальчика уже давно нет, а на картине он живой, готовый куда-то умчаться по своим мальчишеским делам. Напротив картины стоит скамеечка, и мы обычно подолгу сидели здесь, глядя на это чудо.

А потом обязательно уходили в парк музея, который тоже можно назвать произведением искусства. Он создан ландшафным дизайнером Нэнси Госли Пауэр. На небольшой территории живут 180 растений, есть пруд с лилиями и маленький водопад. И здесь размещены скульптуры Генри Мура, Родена и Майоля. Еще вас ждет маленькое кафе, где можно посидеть и полюбоваться парком. И, если повезет, к вам придет веселая белка-попрошайка.

Природа Калифорнии невероятно богата. Просто немыслимо богата. Здесь и красивейшее тихоокеанское побережье, и величественные горы Сьерра-Невада, и роскошные леса, и экзотические пустыни. Здесь есть много такого, чего не увидишь нигде больше. И, к счастью, здесь уже давно поняли, что все эти сокровища надо охранять, поскольку если этого не делать, то последующим поколениям всего этого не видать. В Калифорнии существует около 300 заповедников или парков, некоторые финансируются из федерального бюджета, большинство – из бюджета штата. Кстати, над парками периодически нависает угроза закрытия из-за нехватки денег.

Путешествия по заповедникам Калифорнии – это тема для целой книги, может быть, даже не для одной. Поэтому мы расскажем лишь о трех маршрутах, которые не просто показались нам интересными, а по-настоящему потрясли. Начнем мы с калифорнийских секвой, о которых, конечно, написано уже немало. Они являются символом штата Калифорния и заслуживают чести открыть эту главу. Однако, забегая вперед, скажем, что отнюдь не величественные секвойи, а совсем другие деревья – маленькие и скрюченные – произвели на нас совершенно неизгладимое впечатление.