Евгений Абалаков - На высочайших вершинах Советского Союза

Еще долго «ныряли». Нашли несколько образцов. Пересекаем ледник и спускаемся с языка по крутым лавинным сбросам (весенним). Зашумела речка.

Дно долины завалено отбросами ледника: камнями, щебнем. Кое–где проглядывает травка, какие–то большие листья, похожие на лопух, и заросли сухого кустарника. Здесь же обнаружили остатки костра и едва заметную тропку.

Речка вплотную прижимается к правому склону. Пролезли по камням у самого берега. И вот мы в долине Зеравшана!

Ярко ударило солнце. Оно заливает вдали всю широкую долину. Слева расплылся буграми широкий язык Зеравшанского ледника. Совершенно неожиданно справа увидели Киргиз–рабат и отходящий от речки арык.

Прошли почти всю долину, ибо река Зеравшан течет под левым берегом.

На обратном пути попали к киргизам. Спугнули целый выводок ребятишек — бросились врассыпную к дому из булыжника. Прошла молодая женщина, ускорив шаги, едва заслышала наши голоса. Из дома выскочила собака. Мы решили повернуть назад.

Теперь уже идем правым (ор.) берегом. Путь значительно легче — между осыпью и мореной. Иногда попадаем на старую заброшенную тропу. Бугров меньше.

Солнце поднялось высоко и печет сильно. У прозрачного моренного ручейка закусили сахаром и сухими фруктами. Довольно быстро добрались до выдающегося ледника. По пути делаю краткую глазомерную съемку.

До оставленных лыж поднимались довольно долго. Снег начал размякать. На лыжах пошло легче; «отдачи» вначале не было совсем.

Время уже около двух часов. И с каждым километром все тяжелее. С одного взъема па другой, а их бесконечное количество. Добрались до скал, где оставлены вещи. Подкрепились еще немного, отдохнули и, нагрузившись оставленными вещами, двинулись дальше.

От вершины потянулись тени. Тень от Ужбишки скоро накрыла и нас. Лыжи начали сдавать. Пошли елочкой. А подъем длинный.

Подходим к пещере. У пещеры согнутая фигурка Птенчика, с головой всунутой в швейцарскую палатку.

—Здравствуйте, друзья!

В пещере тепло и уютно. Нас ожидает горячий суп и вода. Товарищи рады, что мы обследовали такой длинный участок. Они обследовали два выхода, но каситеорита оказалось довольно мало. Завтра намечаем слазать на шток, обследовать последние выходы.

Укладываемся с Мишей в мой мешок. Все очень устали: не спали целую ночь и прошли по горам более 50 километров. Спал неплохо.

19 июня . Солнце уже взошло, но холодно, ветрено и облачно. Иногда пересыпает снежок.

Сговорились с Мишу–ком сходить на вершинку. Подъем довольно опасен и без веревки не обойтись. Ленц с Птенцом дежурят на гребне, стравливая ж подтягивая 140‑метровую веревку, по которой идут разведчики.

Крутой гребешок с карнизами подходит к скалистой башне вершины. Скалы очень сыпучие. Оставляю ледоруб внизу и начинаю подниматься. Лезу аккуратно, по возможности расчищая путь от шатающихся камней. Вылез на вершину. Верхушки пиков застилает сплошная пелена облаков. Делаю план Тамынгенского ледника.

Мишук поднялся до скал и упорно хочет лезть по ним. Я, как моту, отговариваю. Прошу, чтобы он взял мой ледоруб и с ним траверсировал по снежному легкому пути, ибо вниз по скалам спускаться очень опасно, а чтобы идти в обход, нужен ледоруб. Но снизу Миша упрямо кричит:

— Лезу с ледорубом по скалам!

Я отвечаю:

— Глупо. Лезь в обход!

Послушался.

Всматриваюсь кругом. Ребят не видно. Но с гребня увидел их на штоке. Возвращаются.

Стена круто падает вниз. Видна лишь верхняя часть и отдельные выступы. Дальше обрыв до самого ледника — почти километровая глубина. Долго мучаются ребята на отвесных скалах кулуара, забивая и выбивая крючья. Наконец начали вытягивать веревку по крику снизу. Показались головы. Потянули во всю, едва успевают перебирать ногами.

— Ну, как? Есть образцы?

— Совсем ничего нет!

Досадно. Быстро сбегаем. Подкрепились консервами и «мороженым», собрались и спускаемся вниз…

22 июня . С утра начало хмуриться.

Я, Ленд и Миша идем в Тамынген. Падает легкий снежок. Быстро сбежали вниз. Ух! Сколько цветов расцвело! Как поднялась трава за время нашего пребывания в снегах… В Тамынгене искренне удивляются, почему мы так редко спускаемся вниз.

Не знают, что нас покорила другая красота, — мощная красота вершин, ледников и скал. Нас пленила то сверкающая, радостная и зовущая, то мрачная, клубящаяся вихрями, то гневная и грозная, вызывающая на единоборство, то таинственная, неуловимой завесой скрывающая себя и лишь на мгновение открывающаяся чудесными фантастическими видениями особого мира суровая и прекрасная, вечно зовущая стихия горных вершин.