Евгений Абалаков - На высочайших вершинах Советского Союза

Вечером устроили поминки, и всю ночь в палатке покойника горела свеча. Ночь прошла тихо–мирно.

15 августа . Погода установилась исключительная: ни облачка на ясном небе.

Событие! Явился топограф Иван Георгиевич со «свитой». Первым вестником, конечно, был Белов. Глядя на него трудно понять, человек сие или верблюд — нагружен потрясающе. Сейчас же пошли расспросы насчет высот. Оказались некоторые изменения. Пик Коммунизма оказался на 300 метров ниже предполагаемой высоты. Несколько ниже оказался и пик Орджоникидзе. На старой высоте остались пик Калинина, а пик Дарваз — даже выше на 200 метров.

Иван Георгиевич в этом районе работу закончил. Конечно, без конца охает насчет трудностей и непроходимости, в том числе и до перевала по Бивачному (слабо верится!). Тут же не преминул попросить оператора заснять себя: «Знаете, — говорит, — за работой, — вот планшетка, дальномер и меня, конечно»…

16 августа . Решено сегодня подняться по склонам пика Орджоникидзе. Инициаторов было немного, но пошли почти все. Остались лишь Аркадий Георгиевич по болезненному состоянию, топограф да носильщики.

Я несколько отстал, провозившись с фляжкой и рисовальными принадлежностями. Догоняю группу уже на осыпи. Оператор идет последним и упорно выворачивает камни. Даю несколько советов хождения по осыпи. Он искренне удивлен и обрадован.

— Вы всегда так медленно ходите?

— Да, в горах всегда.

— Это очень хорошо, а то я уже сейчас выдохся.

На этом наша тирада прерывается. На ходу говорить неудобно, к тому же я медленно, но все же обгоняю его. Добираюсь до Шиянова. Маслов забрел вправо, идет по неудобной мелкой осыпи и проклинает ее (что совершенно справедливо), но с нее на скалы все же не сходит.

Втроем идем до поворота в левый кулуар. Доктор отстает от нас при возгласе Юры: «О, да тут здорово!». Действительно впереди небольшая стенка, которую доктор еще не увидал. Однако возглас Шиянова произвел должное впечатление, и он решил отстать от нас и присоединиться к группе Даниила Ивановича, который шел моим первым путем. Как мы узнали после, доктору и там не повезло. Штурмовики страшно долго сидели на стенке, но в конце концов все же одолели ее. Доктор тоже долго сидел, но, не дождавшись разрешения проблемы, присоединился к третьей группе и уже с ними совершил восхождение.

Я продолжаю путь с Юрой. Со стенки пришлось сбросить пару здоровых и явно неустойчивых камней, после чего довольно легко выбрались наверх. Шиянчик лезет, хотя местами не совсем уверенно, но бодро и с улыбкой на лице.

В преддверии вершины нужно было преодолеть еще один каминчик [17] Камин — расщелина в горах, напоминающая трубу камина. . Порода в нем оказалась необычайно сыпучая. Крикнув Шиянчику: «Подожди я залезу, тогда ты», я пролез еще несколько скалок и вскоре был на вершине жандарма. Юры нет. Кричу ему — не отзывается. Спускаюсь ниже, опять кричу — ответа нет. Что–то неладно.

Спускаюсь до каминчика, заглядываю вниз — никого. Что за чудеса? Вверх пойти незамеченным почти невозможно. А если бы сорвался — был бы виден внизу. Опять поднимаюсь вверх. У, черт! Карабкается у вершины.

Даниила Ивановича еще нет. Он появляется значительно позже, отчаянно поругивая проклятую стенку. Подтягиваются и остальные, за исключением кинооператора. Позже внизу узнали: у него порвался ремешок от аппарата, пленка срывалась и катилась вниз. Обдумав создавшееся положение, он решил, что ждать подкрепления от нас сверху безнадежно, что осыпь крута и во избежание аварии нужно отступить. Мы же очень жалели об отсутствии оператора: панорама чудесная, пик Коммунизма грандиозен, даже гребень (путь нашего восхождения) виден неплохо. Здесь же был продуман и принят план будущей съемки восхождения.

Щелкают лейки и аппараты. Я тоже не теряя времени рисую пик. Все уже ушли вниз, когда я закончил и начал спук. Спустившись до стенки, обнаружил отсутствие альбома. Он каким–то образом вылетел из кармана. Пришлось опять подняться вверх. Долго шарил кругом. Наконец нашел и засунул уже за рубашку.

Спускаюсь быстро. Спрыгиваю со стенок, камни веером разлетаются из–под ног. Соскальзываю по осыпи зигзагообразно, чтобы сзади камнем не шлепнуло. Вот и лагерь. С громадным аппетитом уничтожаю оставленный обед. Все очень довольны. Вечером проявляем и печатаем в палатке кинооператора.

17 августа . Опять чудесное утро.

День отдыха. Основное занятие — чистка винтовки. Оказалась не так заржавлена, как я думал.