Евгений Абалаков - На высочайших вершинах Советского Союза

Казалось, трудности остались позади. К вершине вел некрутой, наполовину скалистый, наполовину снежный гребень.

Но утром все наши планы нарушила погода. Туман закрыл горы. Облака наплывали со всех сторон. Пошел снег. С большим трудом нам удалось подняться в этот день всего на 300 метров.

Разгребли снег и на каменных плитах поставили палатку. Вскоре пришлось наглухо застегнуть вход в палатку. Разразилась страшная горная буря. Температура упала до 25° ниже нуля. Трудно было представить, что в это время совсем недалеко, в Хороге или Душанбе, стоит жара в 35° и разгоряченные люди с жадностью ловят малейшее дуновение ветерка.

Мы надели теплое белье, свитеры, пуховые жилеты, плотные штормовые брезентовые брюки и куртки. А поверх ботинок — специальные гамаши. На руки натянули теплые суконные варежки. Но лишь только мы вышли из палаток, морозные вихри забрались под теплую одежду. Мешкать было некогда. Связавшись веревкой, один за другим двинулись вверх по гребню, разгребая ногами снег.

Кончились скалы. Выше мы пошли по снежному гребню. Невозможно было повернуть лицо к ветру, оно сейчас же обмерзало.

На миг в разрыве облаков показался огромный скалистый пик вершины. Снизу этот пик казался маленькой черной точкой на белом конусе вершины. Вблизи пик вырос до гигантских размеров. Высота, снежная буря и крутые скалы сделали последний путь невероятно трудным.

Наконец — последняя снежная стенка вершинного гребня. Пошатываясь, занесенные снегом, вы выходим на вершину. Заснеженные веревки волочатся по снегу.

Снова мы на высоте 7000 метров. Но какая разница! На пике Патхор ослепительно сверкало солнце и было тепло. Незабываемые панорамы открывались вокруг. С пика Маркса, кроме снежных вихрей, ничего не было видно. Как обидно, потратив столько сил, не увидеть загадочного горного узла, никем еще не занесенного на карту!

На вершине осталась пирамида из камней, а в ней банка с запиской о рекордном восхождении.

Через день солнце сияло как прежде, как будто и не бывало жестокой бури. Только ярче сверкали снежные склоны гор. Мы спускались по огромному и неизвестному леднику на юг. Бесконечная чешуя ледяных игл–кальгаспоров снова встала на нашем пути.

В конце ледника мы попали будто в другой мир. Ледяные иглы выросли до гигантских размеров. Как огромные сахарные головы в несколько десятков метров, стояли они там, где обрывался ледник.

Впереди простиралась окутанная тенью глубокая долина.

Туркескестанский хребет, 1935 год [39] Восхождения Евгения Абалакова за лето 1935 года (июль — сентябрь)