Айдас Сабаляускас - Путешествие из Москвы через Белоруссию в Польшу и обратно. Часть I. СИНЕОКАЯ

*****

…Выкдадываю в Фейсбук новую порцию фоток: с «каретой» («Карету мне, карету!» – словно повторно восклицает супруга, уже в ней посидев: «вся радость в прошлом, таком далёком и безвозвратном…»).

Тут уж никак не может удержаться от того, чтобы промолчать, донельзя саркастичный сибарит Валерий Чупров (кажись, в это самое время путешествуя по Америке). Но он не о карете – о «тверди земной»:

– Шта?!!! И тут брусчатка?!?

Это Валера, не стесняясь, толсто намекает на нашего московского градоначальника Собянина, «заковавшего» российскую столицу в однотипные «камни в форме брусков для мощения улиц». Да ладно бы один раз «всерьёз и надолго» заковавшего. Так нет – много раз следом же «перековавшего»: то снимут, то другую брусчатку-плитку оденут, раза по два, а то и по три каждый год, деньги так пилят-осваивают (что стало у москвичей в соцсетях предметом шуток, злой иронии и даже бессильного гнева). Приходится оправдывать Валерины надежды:

– И тут!

Чупров в своей иронии не останавливается на достигнутом:

– И чугунная промышленность тоже на подъёме, судя по монументальным группам. Вот что значит братья-славяне!

Ну, и я не отстаю от него (надо «держать марку»!):

– «И тут, и тут, и тут, тебя сюрпризы ждут!»

Сон глубокий, но не долгий. Надо пораньше встать на завтрак и снова – на час-полтора выползти в город. «Кто рано встаёт, тому бог подаёт». Даже если «встающий» (с колен) – агностик. И даже если атеист.

Пока супруга сменяет-подменяет меня в душе, выхожу в коридор на балкон и верчу мобильником в разные стороны, делая снимки. В основном, в объектив попадает «внутренний двор» с задней части «Планеты», окаймлённый грядой домов из разряда «каменных джунглей» и переполненный автомашинами. Впрочем, видны и ровные (с высоты) полоски окультуренной травяной зелени.

Из окна самого номера открывается шикарный вид на пересечение двух проспектов: Победителей и Машерова, на сквер «Старостинская слобода», на рвущуюся если не в космос, то в облака высотку-гостиницу «Беларусь». Коли память мне не изменяет, где-то там же – казино, аквапарк и смотровая площадка, на которой я прежде обозревал Минск.

И «тучи ходят хмуро», словно на границе, где «край суровый тишиной объят». Но столица Белой Руси вовсе не сурова.

Выкладываю фотки в Фейсбук, сопровождая записью: «Утро туманное. Утро седое… Вид из окна гостиницы». Про «нивы печальные, снегом покрытые» я скромно умалчиваю – никто бы всё равно мне не поверил. Да и откровенно врать всему честному люду желания нет.

Валера Чупров бдит и тут же саркастичит:

– Ого! Высоко сижу, далеко гляжу!

Что же он? Неужели всю ночь не спал, отслеживая мои посты?

– Беларусь, что ли? – вскидывается Ира Мальгина.

Постфактум я осознаю, что она хоть и не закавычивает название «Беларусь», но имеет в виду «высотку» на моём снимке. Но в тот момент не понимаю её я (а не она меня). Я-то думаю, что она спрашивает, где, мол, я поселился откуда и откуда свой фоторепортаж веду.

А посему отвечаю, пытаясь втупую поиграть словами и смыслами. Словно «обижаюсь», что мой мир так сузили:

– Нет, целая «Планета»!

– Ааа, Планета. Можно было и в Минске, и в Беларуси. В Беларуси завтраки, шведский стол, хорошие, – словно с барского плача шубу, кидает реплику мудрая «академичка» Мальгина, опять не закавычивая названий. А без кавычек и у неё смысл двоякий, а то и троякий. Сама-то об этом догадывается?

– Мы от частного – к общему: Минск – Белоруссия – Планета! Весь мир, короче, объяли и обняли. Весь мир в кармане. Осталось до Вселенной добраться… – теперь и я ничего не кавычу, но про заглавную букву не забываю. «О великий, могучий и правдивый русский язык!.. Не будь тебя, как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается»… на «Планете»?

Ира, несмотря на то, что дама учёная, не понимает. Или делает непонимающий вид:

– Есть отель Европа, очень хорошее и популярное место для россиян.

– Нам и тут неплохо…

– Европа новая. Это старая… – не мудрствует Ира лукаво, лупит правду-матку.

– До старой Европы мы в эту поездку скорей всего не доберёмся. Нам же всё новое подавай! – давлю ей на «мозоль».

– Я про гостиницу…

– Тебе бы всё только о гостиницах думать, а нам – на культурные красоты взирать, – «бью» не в бровь, а в глаз. В оба. Словно мысленно говорю Мальгиной: «Товарищ, гляди в оба!»