Ксения Гордиевская - Слабоумие и отвага, или Путешествие на планету Чукотка

Все спрашивают меня, зачем мне это всё надо. Я отвечаю, что интересно. Всё равно людям не понять, а тем, кому понять, не будут задавать такой вопрос. Для меня сейчас просто нет другого выхода. Я знаю, что должна поехать. Бывают в жизни вещи, которые ты просто должен сделать. Кому должен? Себе. В моей жизни сейчас непростой период. Скажем так, отсутствие какого-либо периода. Один закончился, а другой никак не начнётся, и вот я болтаюсь где-то в пустоте. Ничего не хочу, ничего не жду. Я надеюсь, что это сумасшедшее, опасное путешествие сможет что-то изменить.

28 июля

Сегодня я проснулась с мыслью о том, что счет дней перед вылетом на Чукотку перешел на «послезавтра» и «завтра». В Москву приехали Шухер, Эхо и Наташа из Ставрополя (они остановились в Москве у Юли и Ивана), а также из Питера приехали Анжела с Масяней, остановившись у своих знакомых в Красногорске. Штабом стала небольшая квартира Юли и Ивана, где и проходили все сборы. В Анадырь, столицу Чукотки, долететь можно только из Москвы, поэтому всем пришлось собираться здесь.

Я никогда не забуду день встречи с командой. С самого утра, как ребенок, которому не терпится, который не может ничем заняться, пока не дождется желаемого, я брожу по квартире с телефоном, еле-еле удерживая себя от того, чтобы позвонить кому-то из ребят. Они прилетели ночью, и, наверное, хотят выспаться. Я жду, когда же они проснутся и позвонят мне… И как только слышу в трубке радостный голос Наташи «Ну что, мы проснулись, тебя ждём!», уже одетая, пулей вылетаю из квартиры.

Я помню тот момент, когда Наташа выбегает из подъезда и бросается мне на шею, такая веселая, в желтой футболке, с растрёпанными кудрявыми волосами. Наташка – весёлая миниатюрная девушка, Шухер ласково называет её «Гномик». Она родилась в городе Светлограде, потом переехала учиться в медицинский институт в Ставрополе, где и познакомилась с Масяней, нашим доктором, и под ее руководством сходила в первый свой поход по Кавказу. Тогда с активной походной жизнью у неё не сложилось, зато из «Гномика» получился врач-реаниматолог. Глядя на эту озорную девчонку, никогда не скажешь, что она много проработала в реанимации и спасла не одну жизнь. Много говорить она об этом не любит, зато когда выпьет, может начать травить врачебные байки. Например, популярностью пользуется история «о том, как Наташа ампутировала пятку», которую она рассказывала нам в палатке в походе по Грузии. Ходить в более сложные походы Наташа стала не так давно, но сразу же проявила себя как отчаянная авантюристка. Я помню первый поход, когда я пересеклась с Наташей – это было пару лет назад в Приэльбрусье, на майском открытии сезона, и там Наташа вместе с ещё двумя экспериментаторами пошла в «голодный поход». Это значит, что они ничего не ели – ради эксперимента. Совсем ничего. И жили в отдельной палатке, чтобы не соблазняться едой. В походе по Грузии в мае того же года мы с Наташей жили в одной палатке и очень сдружились. Постоянно продумывали, что лучше взять с собой на Чукотку. А так как тот май оказался чересчур снежным, мы весь поход проходили в мокрой обуви и по колено в снегу. «Ох, Ксюха, как мы с тобой на Чукотку-то пойдём?» – любила говорить Наташа, когда мы страдали, надевая мокрые обледенелые носки и ботинки и выбираясь из палатки на снег. «Считай, что это тренировка, там будет и мокрее, и холоднее», – отвечала ей я. «Да вы больные просто, – говорил Матвей, наш сосед по палатке, – я ещё понимаю, на сплав, но пешком по тундре… Нет, я лучше в горы…» Так мы и сдружились – в предвкушении совместных испытаний на Крайнем Севере. Ну а перед вылетом из Ставрополя в Москву Наташа отличилась тем, что ещё до начала похода умудрилась покалечиться – пропорола себе ногу шампуром. Но это её ничуть не смутило, и она сама себе наложила швы, откуда и пошла шутка о том, что «медведь нам не страшен, Наташа зашьёт».

– Наташка, ты кучерявая! – я обнимаю подругу, которую не видела с мая, – Химию что ли сделала?

– Ну да, – отвечает Наташа, улыбаясь, – всё равно волосы растрёпанные всё время, а так хоть пусть как будто специально растрёпанные будут!

Поднимаемся в квартиру, там только Эхо – они с Наташей повторяли узлы на веревочках. «Ну здравствуй», – говорит Эхо, улыбаясь, и обнимает меня. Эхо – такое имя ему дали в казачестве – один из самых колоритных персонажей нашей команды. Разговорчивый, общительный, со своим специфическим чувством юмора – каждого члена команды он найдёт, чем подколоть, но совершенно не зло, а наоборот – очень честно и смешно, хотя иногда и перегибая палку. Сам он говорил, что он Эхо – потому что всегда говорит правду. Эхо – многодетный отец, сейчас у него уже четверо детей, которых он очень любит и всё время о них говорит. Как и жену, с которой он перезванивается и переписывается всегда, когда появляется хоть какая-то связь. Эхо любит показывать фотографии своей семьи и дома, который он сам строит. Кроме всего прочего, Эхо – ярый приверженец традиционных культур – где бы мы ни находились, он интересуется местными обычаями, любит общаться с коренным населением, искренне восхищается экспонатами музеев.