Хотя фактура сегодняшнего неба, говоря по-Бунински, будто специально создана для ворон, чаепитие в саду не отменяется. Более того, приобретает особую феличитабельность в компании трогательного дизайнерского существа, творящего мелодию коинсиденции в мшисто-зеленоватых тонах и ауре наивного, но утверждающе-значительного росткового становления.
Тиджеинг одна из самых таинственных практик, даёт воз-можность коинсидентально прозумировать ВсеОттенки с пантократическим гипероргазмом, то бишь полным резонансным объединением с процессом, причём трансверсально, т.е поперёк причинно-следственных связей!
Прививка от банальной деловитости
Случилось втянуть в себя пешем ходом десяток километров по полям-фермам пространства Нижних Земель.
Стада в осеннем блаженстве даже не помахивают хвостами, пережевывают, скорее следуя инстинкту жвачных, чем пастбищной потребности. Сельский аромат стелется над полями, по небу идут табуны гусей-лебедей, пахтают мельницы, камыши образцово вышуршивают мелодию полноты бытия, а тропками иногда встречаются отборные персонажи, подобно мне, не то что «едущие с ярмарки», давно уже приехавшие, по самую экзистенциальную завязку насыщенные ее «благами».
Самородки (в 60+ вполне возможно родить себя) дрейфом в походной экипировке совершают сброс избыточности, прививают собой пространство от банальной деловитости.
Реальность в писательском сознании преобразуется в стиль – особенность единства формы, подобно личному языку.
Не затонуть в тотальной засоренности банальными подробностями и пояснениями помогает Его Величество Удивление, отражающее базовую эмоцию любопытства и ее последствия в виде обновления.
Точнее, Удивление часто результат испытания любопытством. Текст лишь фиксирует таинственную возможность одеть ощущаемое мыслимым, используя тот самый стиль, формирующийся в особой «складке»*. То, что выпархивает подобно бабочке из этой «складки» и есть трансформат реальности – стиль, квант личного мировидения, выпытанный личным же любопытством.
Удивительно, что в результате одной и той же пытки получается множество стилей. Ещё более удивительно, что мы иногда понимаем друг друга (или думаем, что понимаем). Получается круговое Удивление со складкой в центре.**
====================
* «Говорю о „складке“ в мыслимом и ощущаемом, которую невозможно разгладить» – Поль Рикёр «Переход».
** Не в ней ли расположился внутренний профессор Преображенский с набором остро отточенных стилусов.
Twin Peaks* испанского барокко
В нашем мире Инстаграм и селфи функция придворного художника понятна каждому школьнику. Человечество достигло совершенства в понимании и соответствующей практике сомопрезентации. Состояние (и внутреннее и внешнее) придворного художника тоже не секрет для наших современников.
Достоверность лиц, как суть верности интерпретации, в исполнении применения некого коэффициента подлинности невидимого, привлекает заказчиков.
Выставка (очень небольшая) Веласкеса в рейксмузеуме странным и, думаю совершенно не запланированным организаторами, образом открыла для меня некий побочный эффект (если не синдром) успешного придворнохудожничества с политтехнологических элементами. Если к Лени Рифеншталь из первой половины 20 века добавить Глеба Павловского из 90-х того же века, то с большой степенью похожести (метафорической!) можно получить Веласкеса 17 века.
Брутальный альянс в виде «дружбы» с Солярисом (как раз габитус монарха Испании) гарантирует синдром Сарториуса**, появляющийся будто сам собой. Вряд ли по-другому можно объяснить галерею портретов карликов, подробно представленную на выставке, как не способ вызвать самого себя на дуэль. К сожалению «Менины», «Сдача Бреды» не приехали из музея Прадо и я не смогла реально высмотреть как многомерность первой, так и утвердиться в догадках о загадочном лошадином крупе второй. Поэтому тема Веласкеса не закрыта до следующей встречи.
====================
* множественность точек схода, проекций, пространств в картине Веласкеса «Менины» напоминает Twin Peaks Девида Линча.
Читать дальше