Гай Барроуз - Земля пигмеев

Так продолжалось до восьми часов вечера, когда гребцы вежливо сообщили мне, что не думают, что смогут добраться до поста той ночью. Они попросили позволить им сойти на берег и спать там, оставив меня и двух моих солдат в каноэ. Требовалась определенная твердость, чтобы удержать чернокожих в подчинении, и я хорошо знал, что никогда не увижу их снова, если они окажутся на берегу. Было очень темно, и я понятия не имел, где нахожусь, поэтому, видя, что они не намеревались больше работать, я был вынужден привязать каноэ к группе деревьев на затопленном острове, по крайней мере будучи уверенным, что эти люди не смогут выйти из лодки, хотя им будет очень некомфортно в течение холодной ночи. Оставшись без ужина, мы дождались первого проблеска рассвета, когда я обнаружил, что чернокожие охотно стремятся продвинуться вперед, так как они замерзли и были голодными.

Продолжая наш путь вверх по реке, мы вскоре прибыли в Конирах. Здесь, к счастью, я нашел одного из «капралов» Джаббира (деревня носила имя вождя), который был готов и мог сделать все, что мне требовалось. Будучи одним из могущественного племени азанде, он быстро нашел способ найти семь каноэ и восемьдесят человек для работы на них. С этого момента у меня не возникало затруднений, «капрал», сопровождавший нас в Джаббир, свободно использовал свою палку по малейшему признаку лени или недовольства со стороны гребцов. Мы прибыли в Джаббир 26-го числа в одиннадцать часов, потратив двадцать три дня на то, что в действительности является девятидневным путешествием, и обнаружили, что г-н Девенинс ждет меня там.

Бельгийский форт в районе селения Джаббир

Из-за договоренностей, которые были достигнуты между Францией и государством Конго, мой пункт назначения был изменен с Семио на Ньянгару, и позже я обнаружил, что нет причин сожалеть об этом, поскольку моей первоначальной целью была пустынная, окруженная болотами станция Мешр-эль-Рек, откуда, вероятно, я никогда не должен был вернуться живым.

Прибыв в Джаббир, я был приятно удивлен, обнаружив, что трое англичан уже удобно устроились там: доктор Смолл, которого я оставил в Леопольдвиле, капитан Солсбери и сержант Грэхем.

Султан Джаббир

Впервые с момента прибытия в эту страну я встретил действительно важного вождя. Войдя в столовую, я был официально представлен тихому, проницательно глядевшему туземному джентльмену в форме капитана Force Piiblique (бельгийских колониальных войск).

Это был Джаббир, вождь (султан) абанджийской части великого племени азанде, который, как я обнаружил, часто приходил обедать с офицерами станции и совершенно спокойно чувствовал себя в европейской обстановке, как за столом, так и в других местах. Он всегда считал себя верным другом белого человека, будучи достаточно дальновидным, чтобы предвидеть возможное господство белых в Центральной Африке.

Бомоканди (красная стрелка), Ньянгара (белая стрелка)

В селении Джаббир я обнаружил государственного инспектора Пола ле Маринеля и еще семерых европейцев, направлявшихся вверх по реке. После недели, потраченной на обучение наших людей, я пошел дальше с лейтенантом Копсом и сотней человек, на этот раз по суше, отправляясь в Н'Янгару. Проходя вдоль северного берега реки Уэле через лес и редкие открытые равнины, мы 26 декабря прибыли на пост М'Бима. Здесь мы перешли на южный берег, и после двухдневного пребывания там прошли вдоль этого берега до туземного поста Чиасси.

Султан Джаббир с семьей у своей резиденции

В маленьком поселении племени азанде ко мне пришли несколько из моих людей, чтобы сообщить, что глава деревни собирался убить одного из своих подданных за колдовство. Несчастный человек, маленький и некрасивый представитель своей расы, по-видимому, был виновен в нежной неосторожности с одной из жен вождя. После некоторых переговоров с вождем я выкупил заключенного ценой в два ярда белой ткани при условии, что я смогу забрать его с собой. Излишне говорить, что эта жертва обстоятельств была очень рада согласиться с моими условиями; и он оставался со мной около пятнадцати месяцев в качестве слуги, и. в конце концов, вернулся в свою деревню по собственной просьбе.