Сергей Вейгман - Автобус уходит в Берлин

Самым хорошим и радостным в моей жизни была семья – Ира, Полина и Саша. Дочь Полина была очень занятой особой: в свои пять с половиной лет она посещала кружки рисования и лепки, ходила на танцы и коллекционировала игрушечных лошадок. Через год ей нужно было идти в школу. Сыну Саше вот-вот исполнится два года, у него темные волосы и большущие голубые глаза, мимо которых не может спокойно пройти ни одна женщина. Если я прихожу домой не слишком поздно, мы с ним играем в футбол, а перед сном я пою ему колыбельные, заимствованные у русских бардов и рокеров, которых нет ни в одном сборнике детских песен. Если же мне нужно работать допоздна – а сейчас, в разгар кризиса, такое бывает часто, – с детьми возится моя жена Ира…

Я проснулся оттого, что автобус сбавил ход и остановился. За окном была непроглядная тьма, в которой не было ничего кроме травы, асфальта, сверчков и рассыпанных по дороге красных огней. Это были габаритные фары автомобилей, которые застряли в огромной пробке на трассе Восток – Запад и которым не оставалось ничего, кроме долгого ожидания перемен. Часы на экране смартфона показывали три часа утра.

– Где мы? – спросил Дэн. Он проснулся на несколько секунд позже меня и слегка поеживался от холода.

– Хрен его знает, – ответил я. – Судя по всему, в Польше. Пропусти-ка меня – сейчас узнаем.

Я перелез через несколько сумок и встал во весь рост в проходе между сиденьями. Было хорошо видно, что многие водители заглушили моторы и вылезли из своих машин. Вместо габаритных огней за окном были хорошо видны огоньки зажигалок и сигарет. Автобус стоял без движения – ни одна из стоявших впереди машин не могла продвинуться вперед даже на полметра.

Я подошел к поближе к водителям и посмотрел на экран GPS-приемника, закрепленного на лобовом стекле. Легче мне после этого не стало – на дисплее была видна трасса и название придорожной польской деревни.

– Где мы? – повторил я вопрос Дэна?

– Километров пятьдесят от Вроцлава отъехали, – ответил водитель куда более вежливым тоном, чем следовало ожидать. Судя по всему, я подошел к нему первым. – Езжу тут шесть лет, но такое в первый раз. Нужно подождать.

Я вернулся на свое место и сообщил Дэну о результатах разведки. Затем подошел к Леше и попросил объяснить ситуацию Диме и Виталику – если, конечно, они проснутся. Никаких идей у меня не было – тем более, что из автобуса все равно никого не выпускали.

– Как думаешь, это надолго? – Леша понимал, что у меня нет ответа на этот вопрос, но сидеть молча ему не хотелось.

– Не знаю. Если хочешь совет, то советую спать. У нас нет выбора. Бери пример с меня, иначе завтра весь день будешь ползать по своему ресторану, как сонная муха.

Я вернулся на свое место, плюхнулся в кресло, закрыл глаза и начал прикидывать варианты действий. Если в трех километрах к западу не лежит перевернутый бензовоз, через несколько часов дорогу должны расчистить. В самом деле, трассу могла заблокировать фура или крупное ДТП с участием десятка машин. Если же на дорогу пролилась какая-нибудь мерзость из второй части «Терминатора», нас не ожидало ничего хорошего. Правда, в этом случае власти наверняка попробовали бы предупредить водителей.

Я услышал вой сирен и открыл глаза. По встречной полосе пронеслись два полицейских автомобиля с мигалками, которые двигались в сторону возможной аварии. Это хороший знак – значит, поляки уже в курсе и попытаются все разрулить как можно быстрее. В конце концов, пробка на трассе Восток – Запад – это ЧП европейского масштаба. Оставалось ждать и еще раз ждать.

Я снова закрыл глаза и постарался вспомнить все, что знаю о Вроцлаве – в случае чего, до него можно было добраться на попутке.

Во-первых, из Вроцлава в Киев можно попасть на поезде. Мне даже приходилось в нем ездить, хотя в его купе я ни разу не пересекал границу. Впрочем, эта информация почти наверняка не пригодится – мы приехали в Европу не для того, чтобы удрать из нее после первых же ночных приключений на автостраде.

Во-вторых, во Вроцлаве жила моя подруга Малгожата, которая при необходимости могла бы помочь советом. Жизнь Малгожаты выглядела как зеркало глобализации: высокая симпатичная полька, получившая диплом слависта в Московском Государственном университете и прекрасно говорившая по-русски, она долгое время жила в Киеве и работала маркетинг-менеджером в представительстве крупной тайваньской корпорации. Впоследствии она ушла на аналогичную должность в менее крупную японскую компанию, которая разрешила ей уехать во Вроцлав и бывать в Украине наездами. Закончилась эта история тем, что в Польше Малгожата вышла замуж за грузина, взяла двойную польско-грузинскую фамилию и родила двоих детей. Впрочем, к делу это не относилось – если нам суждено ехать во Вроцлав, нужно будет ехать не в гости к старой знакомой, а на железнодорожный вокзал.