Сказочник - Лекарство от смерти

–Дда, это она, – слегка заикаясь не то от страха, не то от неожиданности, подтверждаю я.

Кто этот незнакомец? Почему он знает, как меня зовут, где достал мой номер?

– Тогда слушай сюда, мышь. Тебе осталось жить не больше недели, если к концу этого дня на мой номер не будет переведено пять тысяч зелеными. Простись со всеми своими друзьями, родителями и со своим парнем, – продолжил незнакомец хриплым голосом. – Попытаешься рассказать кому – проблемы начнут появляться тут и там и в первую очередь у самых дорогих тебе людей.

Я почувствовала, что страх полностью берет надо мной верх, мешая что-либо ответить. Зубы предательски постукивают друг о друга от страха. Пахнет какой-то дешевой шуткой, но этот голос…

В создавшемся молчании мне видится только очередной повод неизвестного наехать на меня, хочется дать обратную реакцию, но получается только жалобный писк, который едва походил на человечий голос. Тряска переходит на колени, у меня мутится сознание, предложения путаются.

Спустя пару минут общего затишья, которые показались мне вечностью, в трубке раздался до боли знакомый смех.

– Сэм, черт, ненавижу тебя. Ты хоть знаешь, что я пережила за эти пару минут? У меня, блин, вся жизнь перед глазами пронеслась! – прокричала я (это был именно крик), стараясь показать дураку, как сильно я шокирована, но особо эффекта это не произвело. Сэм только сильнее заливается смехом. – Почему ты звонишь не со своего телефона, так еще и говоришь голосом сорокалетнего девственника-маньяка-чикатильца..?

Мне с трудом удается удерживать последние капли самообладания.

– Прости, дорогая. Меня набрала Ника и сказала, что ты находишься в ужасном настроении… А звоню я со старого телефона, потому что тут есть обалденная программа, которая позволяет изменять голос говорящего. Круто же получилось, согласись.

– Ооо, не столько круто, сколько благородно. Ты решил добить меня этим розыгрышем… Шутник хренов!

Сэм снова начинает ржать… Как же хочется врезать ему сейчас в нос!

– Прекрати! – уже чуть ли не плача, прошу я его. Терпеть не могу, когда надо мной смеются.

– Хорошо, извини. Просто думал, что ты не такая наивная и быстро поймешь, этот розыгрыш.

– Простите, такая вот я тупая… – уже поддаваясь накатываемой обиде, отпустила я.

– Ну, все, перестань. Ника рассказала, что ты сегодня упала с лестницы или что-то вроде того…

– Да, я споткнулась о ступеньку и упала. В результате все колени в крови, и шмоткам пришел конец, – тяжело вздыхая, вспоминаю я.

– Ничего серьезного, надеюсь? Вещи всегда можно поменять, а вот здоровье у нас одно на всю жизнь. Как ты себя чувствуешь?

– Более-менее. Кровь уже давно остановилась, осталась только легкая боль от ушибов.

– Ну и прекрасно! Сегодня пятница, начальник отпустит всех пораньше с работы, поэтому если хочешь, могу заехать и забрать вас из школы.

– Вас? – непонимающе переспросила я.

– Ну, конечно, тебя и Нику!

Сказать, что все услышанное меня удивило – не сказать ничего. Каким боком тут появилась моя лучшая подруга? Они никогда не общались друг с другом. Более того: они даже не знакомы. Мне стало слегка неприятно. Откуда вообще у Ники телефон Сэма, и как она сообщила ему, что со мной произошло? Все это очень странно. Как я уже сказала ранее, мне свойственно заглядывать внутрь душ глубже, чем это делается обычно. Изнанка гниющего общества заставляет всегда быть начеку даже по отношению к таким близким мне людям, как Ника… Я уверена, что при определенных обстоятельствах любой человек, каким бы образованным, честным, интеллигентным и верным он ни был, способен превратиться в животное, ставящее под вопрос наличие человечности в каждом из нас…

– Да, было бы круто, – соврала я. – Будем тебя ждать, целую …

– Я приеду к 2 часам, подходите к парковке, – закончил этими словами Сэм.

***

Хочу рассказать своему читателю одну историю, которая во многом повлияла на формирование моего нынешнего отношения к миру и людям.

В детстве у меня был лучший друг – приезжий мальчик из Айовы по имени Зак. Его родители погибли в автокатастрофе, когда мальчику было двенадцать лет, а единственным оставшимся в живых родственником была тетя, жившая в Калифорнии. Мальчика доставила к тете полиция. Фелиция – так ее звали – чуть не сошла с ума, узнав, что произошло с семьей Зака. Но делать было нечего, и тетя взяла мальчика к себе на содержание, став опекуном. Его тут же определили в новую школу, которая, так уж получилось, была одной из самых «жестоких» среди всего города. Связано это было не с тем, что заведение находилось в плохом районе или была слишком бедна. Нет, все как раз наоборот: здесь учились дети богачей и престижных фамилий города, а некоторые даже приезжали с окраин штата. Тетя Зака являлась женщиной состоятельной, а потому без особых проблем могла позволить здесь обучение племяннику.