Виктор Музис - Под крылом аэрогеологии

На обнажении

На лагере сколачивал из освободившихся продуктовых ящиков более надежные ящики для образцов, обматывал их металлической лентой или проволокой, надписывал «В Москву» и номер партии.

На обнажении

На реке было хорошо – ветерок, комаров нет, и порыбачить можно, хоть на спиннинг, хоть сети ставь – лепота.

Нельма – монстр

Бывало в сети залетала полуметровая нельма и повар привез к нам на обед чайник какао и жареную нельму. А к нам подъехала моторка с мужиками из рыбнадзора и я, с простодушным восторгом, похвастался нашим уловом. «Это молодь, – с улыбкой ответили они мне, нельма до полутора метров вырастает!».

Помню как-то возвращались в лагерь на другом участке с обнажения. А к нам был принят в состав палеонтолог, специалист по девонской и каменноугольной толщам, Сидяченко Г. И. С ним была супруга, тоже палеонтолог. На металлической лодке с подвесным мотором «Москва» мы шли к лагерю, как вдруг мотор зачихал и замолк, кончился бензин. Странно, его было рассчитано достаточно. Я сел за весла, до лагеря было недалеко. Плывем.

– Посмотри какой хороший образец я нашла, – Раиса Павловна (?) протянула Григорию Ивановичу великолепный образец брахиоподы с двумя створками.

Брахиопода девонского периода

– Да, хороший, – сказал Г.И., взяв его в руку. Посмотрел и спокойно опустил в воду за бортом.

– Ах! – только и успела воскликнуть Р.П.

На лагере Юра Волков посмотрел мотор и определил, что вылетела жиклерная игла, регулирующая подачу топлива.

Но не только по рекам пришлось поработать. И в таежные дебри нас забрасывали вертолетом, и в верховья ручьев, где по материалам предшественников были приличные обнажения.

Стоянка в верховьях ручья

Здесь тоже был комариный рай. Но, когда место обживалось, их становилось поменьше, не то что по прилету. Но вот если Юра заваливал сохатого и приходилось его разделывать в кустах, вот тут то и сказывалось их миллионное ополчение. Ближайшие кусты мы вырубали, а вот дымокуры делать вроде не догадывались. Хотелось побыстрее разделать тушу и уйти с этого места.

Мясо, чтобы не испортилось, засаливали в фанерных бочонках из под сухой картошки или сухого молока и в алюминиевых флягах. Если нужно было что-то приготовить, отмачивали в проточной воде ручьев и готовили.

Как-то под осень заканчивали работать недалеко от самого поселка Лобуя, где было обнажение. Здесь же стояла избушка пожилого якута-рыбака с женой. Он ставил загородку на ручье и снабжал рыбой лисью ферму. Рыба как раз стала скатываться. Щук он выбрасывал, а мы набивали ей мешки и приносили в лагерь. Местные щук не уважали, считали сорной рыбой, а для нас это был деликатес, которого не было в московских магазинах, и мы уплетали ее только дай. Отличный вкус, ведь обитала она в чистой проточной воде.

Щука

Я, правда, особенно любил ловить хариуса. Поначалу срезал удилище и счищал кору, чтобы высохло и стало полегче, но, войдя во вкус, купил складную пластиковую, метра на три. Из небольшого тройничка делал мушку, привязав к нему ниткой завиток волос. И ловил нахлыстом. Хариус брал отменно. А жарили его целиком, на больших сковородах до хрустящей золотистой корочки.

Сибирский хариус

Бывало идешь вдоль ручья, высматриваешь в бочагах хариуса, вода чистая, прозрачная, чище чем в аквариуме, удочку вертикально держишь, чтобы за кусты не цеплялась, вдруг мимо у головы овод шмыг… Ты его по инерции хвать… А это тройничек с мушкой, ну натурально слепень.

А появлялись овода, когда жара наступала, обычно в июле. Войдешь в палатку, а там под потолком несколько штук их ползает. Я их собирал и в спичечный коробок… Они, бывает, высыхали, но все равно я их на тройничек к мушке подкалывал и в ручей… И хариус, и ленок моментально хватали.

По колымским водоразделам в шортах

Когда эта жара наступала, комар пропадал и в маршруты можно было ходить в шортах и ботинках. Особенно по водоразделам. Колымские водоразделы выше 300-той горизонтали были чистые от растительности. Это видно на фотографиях.

И еще я любил священнодействовать в маршруте в обед за приготовлением чая. Развести огонь с одной спички, приладить жестяную банку с водой над огнем (она легче и удобней чайника и котелка). Воды открытой, как правило, на водоразделе не было, все пересыхало, но походишь, по мочажинкам порыскаешь, глядь, в какой-то оттаявшая бочажинка воду сохранила. Начерпаешь осторожненько кружечкой в банку, вот и чудесненько. Подвесишь на ручке геологического молотка над костром и ждешь, когда закипит…