Елена Отто - Русское время в Лондоне

Конечно, я злилась, особенно потому, что не планировала никаких детей и, в самом деле, достигла тридцатилетия, так и не родив их. А переехав в Англию, поняла, что здесь работодатели, хоть не озвучивают своих опасений, всё равно настороженно относятся к бездетным женщинам тридцати пяти лет. Потому что не сегодня, так завтра те могут забеспокоиться – время поджимает, а до сорока лет надо бы успеть родить. Как наёмному работнику и как женщине, мне намного удобнее иметь дело с британскими работодателями, чем с российскими. Но что-то подсказывает, что я сэкономила бы много времени и нервных клеток, если бы работодатели честно писали, кого они ищут. Мне совершенно не интересно идти на собеседование, если я заведомо не вписываюсь в их параметры подходящего кандидата.

Я полагаю, что тревоги работодателей везде одинаковые, просто в России об этом говорят вслух. Например, владелица книжного магазина, где я работала по юности, прямым текстом заявляла, что никогда не возьмёт на вакансию продавца мужчину. Один упёртый кандидат приходил и звонил несколько раз, чтобы развеять её предубеждение, но не преуспел. Во втором случае хозяйка фирмы, наоборот, хотела набрать мужчин, чтобы уравновесить преобладание женщин в своём коллективе. Такой дисбаланс, на её взгляд, приводил к «нездоровой динамике» в отношениях сотрудников (читай: половина рабочего времени отводилась сплетням и интригам). Моя классная руководительница прямым текстом заявляла: для неё предпочтительнее класс из сорока мальчишек, чем из двадцати девчонок, потому что она гораздо успешнее справлялась с парнями, сурово и без церемоний. А девчонки начинали разводить нюни, интриговать, стучать друг на друга и обижаться по поводу и без повода.

И, конечно, даже работая в Лондоне на британские компании, я время от времени сталкивалась с тем, что хозяйка компании набирает «симпатичные приветливые лица», потому что они лучше продают товар. А другая верила, что молодые девушки намного лучше работают с клиентами, чем суровые женщины среднего возраста. Третий начальник вообще предпочитал незамужних девушек-иностранок – ввиду их уязвимого социального и материального положения ими гораздо легче манипулировать. Конечно, тут я должна воскликнуть: «Как хорошо, что в Великобритании есть закон о равноправии и подобные пережитки прошлого эффективно искореняются местными активистами!» К сожалению, как это часто случается в Англии, благие намерения уводят ситуацию в противоположную крайность. Мне интересно, сколько работодателей было вынуждено отказать в работе молодым красивым женщинам из страха, что их заподозрят в сексизме и продвижении своих фавориток? Как молодая красивая женщина, я вынуждена одеваться на собеседование в брючные костюмы, убирать волосы и использовать умеренный макияж, чтобы мне не отказали в работе. Когда в компанию, где я работала, взяли молодую красавицу, только ленивый не сказал, что она любовница начальника отдела. Все ещё больше утвердились в этой мысли, когда она получила повышение по службе. Вопрос, есть ли у неё необходимые профессиональные качества, собственно, никого не заботил.

Непросто найти подходящего работника, но ещё сложнее уволить неподходящего. Работодателю приходится проявлять немало смекалки, чтобы не дать уволенному повода обратиться в суд. Заполучив хороший повод, можно выколотить из компании приличную сумму. Моя бывшая начальница умело избавлялась от несимпатичных ей сотрудников. Оказывается, можно вести полноценную травлю сотрудника, сохраняя видимость нейтралитета, чуть ли не дружелюбия. У нас в отделе уже знали: человек, которого она посадила рядом с собой (а у руководителя есть право менять план рабочих мест сотрудников по своему усмотрению), – кандидат на увольнение. Держа его под рукой, можно наблюдать за каждым его шагом, сразу заметить ошибки или небрежное отношение к работе, зафиксировать опоздания и прочие грехи. В общем, собрать материал, чтобы обоснованно расстаться с нерадивым работником.

Задним числом я понимаю: держать сотрудников долгие годы, инвестировать время и деньги в их обучение и продвигать их по служебной лестнице не входило в её планы. Принятые на работу молодые энтузиасты были готовы вкладываться в компанию на порядок больше, чем предполагали их должностные обязанности и зарплата. Как только они становились слишком опытными, уверенными и начинали подвергать сомнению существующий порядок вещей, с ними следовало распрощаться. Что лежало в основе её стратегии: страх конкуренции, желание быть непогрешимым авторитетом, обострённое самолюбие или специфика работы? Не знаю, но могу только восхищаться, как ловко она разделывалась с мятежниками, действуя в рамках закона.