Алина Бакурина - Соприкосновение

«Срочно надо выйти, больше не могу ехать, давай выйдем!»

Я не могла понять, в чём дело. Поясница разрывалась от боли. Я потянулась в разные стороны ещё раз, но это не помогло.

Азат предупреждал о том, что, если вдруг кого-нибудь затошнит, у него есть чеснок, зубчик которого можно положить под язык. Но меня не тошнило. В голове всё будто забилось мокрой ватой.

Я вглядывалась в тёмные окна, сердце бешено колотилось о стенки грудной клетки. С трудом я смогла разглядеть очертания горных хребтов. Ночь теряла свою черноту, часы её власти с каждой секундой оставались позади.

Мы ехали по серпантину в гору. Вот оно что… Вот почему я так плохо себя чувствовала. Давление. От понимания причины ухудшения самочувствия легче не стало. В принципе, со мной всегда так. Я закрывала глаза и, покачиваясь, утешала себя. Кому нужно помолиться, чтобы мы поскорее приехали?

Вместе с наступлением утра я испытала некоторое облегчение. Раз утро, значит, почти приехали.

За окном хлестал промозглый дождь. Непогода совсем не пугала. Пугало то, что ехать до Наггара оставалось ещё около двух часов. Зря я обрадовалась утру.

Все проснулись. Татьяна переживала из-за дождя. Я оправдывала дождь и утешала её. Подумаешь, промокнем. Зато выйдем отсюда.

– Ты довольна? – Азат привлёк моё внимание и показал на окно.

Сквозь серую стену я видела полосы горных хребтов, поросших травой и хвойными деревьями. Вчера мы бродили среди потрёпанных ветхих домов и таких же людей, а теперь перед взором возвышались горы, закручивали нас в себя, обнимали рекой, течение которой бежало в ту же сторону, куда ехал автобус.

Мы приближались к Наггару через гималайские предгорья, пересекая долину Куллу. Местные жители зовут её Долиной Богов. В XVI веке Наггар был столицей княжества, которым считалась долина. Когда-то здесь жили древние мудрецы Васиштха, Ведавьяса, Ману и многие другие, а сейчас располагается дом-музей Николая Рериха и несколько уцелевших индуистских храмов IX – XI веков.

Вскоре моё желание осуществилось. Автобус остановился у обрыва возле придорожного кафе и водитель выпустил нас на улицу. Прежде чем выйти, я откопала в рюкзаке кислотно-оранжевую ветровку и натянула её поверх кофты.

Дождь острыми каплями стучал по голове. Из-за отсутствия ветра плотный утренний туман ослеплял и не давал оглядеться. Исчезла духота, и тяжёлый, но вполне приемлемый для жизни воздух насыщал так глубоко, что мне заложило лёгкие.

Кафе внутри напоминало заброшенную постапокалиптическую столовую, наполненную суетящимися людьми. Я примостилась на шатающийся стул (в чём-то мы с ним похожи), спрятав руками уши. От чая отказалась больше по той причине, что раздавали его в пластиковых стаканчиках, а сосредотачиваться на том, чтобы его удержать, донести до стола и вытерпеть жар через тонкий пластик, было выше моих сил. И я хотела в туалет.

Я предприняла попытку сходить в уборную, но, увидев очередь, решила, что потерплю. Водитель поторапливал туристов вернуться в автобус.

Ехать, вглядываясь через мутное от дождя стекло в холмистую местность, а не в темноту, намного легче. Люди оживились, наша группа стала что-то обсуждать. По разговорчивости и активному передвижению по салону автобуса индийцев я поняла, что свобода близко. В голове прояснилось ровно на столько, сколько нужно, чтобы донести себя до конечного пункта назначения.

Когда мы приехали, из автобуса все выходили с такой скоростью, будто не желали с ним расстаться так же сильно, как я. Водитель равнодушно выбросил наши чемоданы на дорогу, не заботясь о их внешнем виде, а мой коврик опять чуть не уехал путешествовать отдельно от меня.

Наггар издали походил на обычную русскую деревню. Похожие на двухэтажные гаражи дома плотно прижимались друг к другу и были облеплены множеством промокших объявлений и разноцветных вывесок. Оказалось, что это главный базар поселения.

Мы стояли посреди дороги чуть поодаль в гордом одиночестве. Дождик теперь заморосил мелкими каплями, но тучи в угрюмом небе постепенно рассеялись.

Внезапно для себя я узнала две новости.

Первая. Сейчас снова нужно сесть в машину и ехать дальше. Ужас. Азат заверил нас, что ехать до гостиницы осталось всего пятнадцать-двадцать минут. Я ему не очень поверила. После времяпровождения в автобусе около четырнадцати часов я никому не верила.

Вторая. Так плохо посреди ночи мне стало не только потому, что дорога набирала высоту, закручиваясь по крутому серпантину в гору.