Виктор Тарасов-Слишин - СССР. Таймырская Геофизическая Экспедиция

Николай по тормозам вдарил, чем стряхнул медведя с капота. Затем врубил реверс и задним ходом стал живо шуровать наутек! Теперь уже мы от него драпали. Хорошо, что мишка умный попался, отступился от нас.

Старший механик Кочумдекской сейсмической партии был детиной высоким, под два метра ростом, как и я сам – вот только шире меня в плечах и от того кряжистый на вид. Бывший мастер спорта в тяжелом весе по классической борьбе, это было заметно.

Вот он как-то раз и говорит мне: «Видишь, Анатолий, сидит вон там Санька Шибеев, наш токарь? Соловьем перед ребятами разливается, а ведь еще совсем недавно три дня целиком молчал». Я сразу заинтересовался: «Чего так?», а Качан усмехнулся: «Потому что медведя мы с ним повстречали». Я загорелся: «Расскажи!»

Далее – рассказ от лица старшего механика Юрия Качана.

Собрались мы как-то недавно с Санькой на моторке сплавать к ручью, который чуть повыше, километра через три, впадает в Тунгуску с нашей стороны берега. Захотели побывать там, потому что еще весной, по большой воде, я заприметил в нем черноспинников . К тому же на его берегах раскинулся богатый ковер крупной голубики.

Сели мы в лодку, запустили мотор и поплыли. За нами еще санькин пес увязался, по кличке Пират, большой любитель катаний на воде.

Добрались до нужного места и привязали лодку возле берега. Взяли с собой ведра, удочки и пошли вверх по ручью. Дело житейское, захотелось мне по нужде, для чего отлучился в кустарник. Правда, как только я присел, мимо меня пронесся Пират, а следом за ним и Санька побежал назад! Я выкрикнул: «Ты куда рванул?», ну а он, вообще меня не замечая, мимо проскочил. С ведром в одной руке и удочкой в другой. Гляжу, а следом за ним медведь на махах шпарит и уже сцапать норовит! Беда та еще!

Что делать?

Огляделся я вокруг и заприметил лежавшее рядом со мной бревнышко. Не застегивая штаны, метнулся к нему и задрал над головой, заорав зычным голосом: «Куда прешь, паскуда?!» Медведь от моего рева стал так испуганно тормозить, что из-под его лап веером полетела галька, как из-под косого бульдозерного ножа! Поглядел он на меня зло, рявкнул недовольно и повернул обратно в тайгу.

После этой встречи нам уже не до ягод с рыбалкой стало.

Я застегнул штаны и ремень, после чего спустился к реке. Смотрю, а Санька в лодке с мотором возится и безуспешно раз за разом дергает стартерную рукоятку. В это же время из носового люка торчит голова Пирата с прижатыми ушами. Люк-то этот совсем мал, проем чуть больше двадцати сантиметров в диаметре. И как только пес смог протиснуться в него? Пришлось вытаскивать.

А Санька все мотор завести пытается. Молчит, трясется и дергает. На мой окрик не реагирует, но главное в другом: ведь лодка тросом к замытому бревну привязана, и никуда бы он так не уплыл. Так что отцепил я лодку, Саньку от мотора оттеснил, завел его, и мы поплыли назад.

Пытался поговорить с ним, но бесполезно. Целых три дня он отмалчивался, а теперь вон как разговорился! Хорошо, что заикой не стал.

Основываясь на своем опыте, я смею утверждать, что самые отчаянные браконьеры во всем мире – это пилоты Туринского авиаотряда, с которыми мне довелось летать в начале семидесятых годов прошлого века в качестве штурмана аэрозондовой партии нашей экспедиции. Думаете, где я научился рыбалке с тройником и обманкой? Почему я стал возвращаться с мелких таежных речушек с полным рюкзаком черноспинных хариусов? Это они меня всему научили.

Стоило только этим ребятам пролететь на вертолете над речным плесом, как они сразу видели, где именно стоит таймень, в каком количестве и каких размеров. Высадив наш сейсмический отряд на размотку очередного зонда, экипаж вполне официально бездельничал два часа. Где же проводить это время? Конечно, по инструкции им нужно было перелететь на соседнюю гору и, зевая от скуки, ждать, когда отгремят взрывы. Как бы не так! Наш опытный экипаж предпочитал проводить свободное время за рыбалкой. На первых этапах зондирования я поначалу оставался в отряде и помогал парням растягивать кабель с сейсмоприемниками, а говоря по-простому – косу. В другой раз помогал бурить мотобурами неглубокие шпуры под закладку тротиловых шашек и соединял их между собой детонирующим шнуром.

Правда, когда я убедился в том, что вертолет с экипажем регулярно задерживается на три или четыре часа с гаком, а отработавшая зондирование сейсмическая партия простаивает, я решил больше не покидать кабину пилотов, чтобы в дальнейшем иметь возможность поторопить чего-то мудрящих летунов.