Павел Сочнев - Шаг за шагом

Я покурил, доел остатки бутербродов. Посмотрел на краснеющий на половине подъёма ратрак и решил, что для меня на сегодня, вполне хватит той высоты, до которой поднялся. Бесконечные маршруты, также, как и занятия на тренажёрах, больше утомляют меня не физически, а морально. Утомляет однообразие, когда очень долго двигаешься, а кардинально ничего не меняется. Даже движение от камня к камню сначала бодрит, а потом уже нет. Слишком они похожие друг на друга и количество сил и времени, затраченных на движение, не соответствуют изменению пейзажа.

У меня такое было, когда работал и жил на Крайнем Севере. Бесконечная тундра без всяких ориентиров. Если вдруг попадается, одиноко торчащий холмик (на Севере их называли «грива»), то он один одинёшенек, а потом опять бескрайнее плоское болото. После Дальнего Востока с сопками и оврагами, очень непривычный пейзаж. Непривычный и однообразный до тоски.

Чтобы отвлечься от этого помогает музыка или размышления. А для того, чтобы восхититься, нужно останавливаться. А чем чаще и больше стоишь, тем медленнее двигаешься. Поэтому я немного слушал музыку, иногда останавливался повосхищаться и много отвлечённо думал. А назад оглядываться нужно для того, чтобы оценить насколько много пройдено. Потому что если глядеть вперёд, то приближение к цели менее заметно, чем удаление от точки старта. Но это у меня так.

Предложил соседям остатки морса, они отказались, как выяснилось позже, зря отказались. Но про это они узнали потом. Встал и двинулся обратно. Спускаться, конечно легче, чем подниматься, но нисколько не проще. Да и легче не очень намного. Если склон крутой, то обязательно зигзагами, по-другому – никак, а если пологий, то тоже, от обочины к обочине, потому как двухслойные альпинистские ботинки не располагают к спуску прямо. Подниматься прямо ещё можно, а спускаться крайне неудобно.

Ближе к гряде я вошёл в облако, которое за время моего подъёма из полупрозрачной дымки превратилось во вполне нормальное, почти густое облако. Освещаемой снаружи солнцем, оно было немного желтоватым. Нет. Точно желтоватым, потому что не белое, а сверху, надо мной, через него просвечивало голубое небо. Всё, все перспективы скрылись. Только облако и метров десять тропы вокруг меня. Даже гряды скал, между которыми проходила тропа, не было видно.

Прикольное состояние – как ёжик в тумане. Иду и знаю, что вокруг ничего не изменилось, но основной поставщик информации – зрение, а оно ничего не видит и сознание не может дорисовать. Но можно пофантазировать и представить, что я в Альпах. Где ни будь у подножия Маттерхорна. Он вообще высотой 4478 м нум, я сейчас топаю на высоте больше чем 4100 метров. А как только выйду из облака увижу Церматт.

Я не был ни в Церматте, ни у подножия Маттерхорна. Но воображение очень ярко всё это нарисовало, взяв за основу другие швейцарские городки, в которых я был. Даже подсунуло фейковое воспоминание, как я как будто утором вышел из отеля (про отель обошёлся без подробностей), посмотрел на сверкающую вершину, которая всегда видна с любой улицы городка и пошёл на восхождение. Про то, насколько высоко поднялся, додумывать не стал. Просто вышел, дошёл, куда хотел, а сейчас возвращаюсь обратно. И вы знаете, сразу как-то легче зашагалось. Отсутствие перспектив и горизонтов, может быть очень полезным, если правильно это отсутствие заполнять.

Видимо, да нет, однозначно, не всё из меня детство вышло. Что-то осталось. Сохранил, не растерял. Ведь в детстве у многих (не имею права утверждать, что у всех), недостаток реальности очень легко дополняется воображением. Кусок доски – машина или танк, большая картонная коробка – космический корабль, обструганная палка – меч или автомат…

Повзрослев люди пытаются сделать детские мечты реальностью. И вот уже у взрослого серьёзного человека есть настоящая машина, а детской радости нет. Можно купить или сделать настоящий меч, но сражаться им как в детстве нельзя. Или можно, но на игрушечных условиях. Почти как по-настоящему, но, в основном, понарошку. Это я про реконструкцию и спортивные бои.

что, не смотря на заявленную сложность и серьёзность, это игры, старательно избегают. Ну и правильно, у каждой игры есть правила, а тот, кто не знает или не соблюдает эти правила к играм не допускается.

Вот так вот размышляя и фантазируя, я достаточно бодро и почти без остановок дошёл до нижнего края облака. Замечтался и забыл себя морально подготовить, поэтому скопление очень удобных, вероятно уютных, но убогих вагончиков на Приюте 11 немного повергло меня в уныние.