Вольфганг Акунов - Война за пряности. Жизнь и деяния Афонсу Албукерки, рыцаря Ордена Сантьягу

Капитаны считали стены ормузского форта недостаточно толстыми, но Албукерки вразумил их на этот счет: «До тех пор, пока эти стены не служат угнетателям, их толщина вполне достаточна. Если же в подвластных нам землях исчезнут человечность и доверие, даже самые толстые стены не помогут нам удержать их под нашей властью. Португалия бедна. Когда бедняками овладевает дух стяжательства, когда они становятся алчными, им угрожает опасность очень скоро превратиться в угнетателей. Богатства Индии слишком соблазнительны. Я опасаюсь наступления времен, когда о нас пойдет слава не отважных воинов, но сребролюбивых и жадных тиранов-стяжателей».

Сам он был абсолютным бессребреником — вероятнее всего, соблюдая (скорее осознанно, чем неосознанно, хотя точно мы это навряд ли когда-либо узнаем), орденский обет нестяжания. Так же, как и другой орденский обет — безбрачия, ведя фактически, жизнь «инока в миру» (христианская традиция знает такой вид монашества). И третий обет — послушания, орденский характер которого дополнительно подчеркивался тем обстоятельством, что он был во всем послушен королю, являвшемуся одновременно и Гран Мештри — Великим Магистром духовно-рыцарского Ордена. Впрочем, довольно об этом.

Любимое детище Афонсу Албукерки — форт, или крепость, был построен на мысе, далеко вдававшемся в море. Фундамент крепости частично находился под водой, вследствие чего каменщики, клавшие его, могли работать только в часы отлива. Кроме того, для подводных частей фундамента требовался особый, устойчивый к воздействию морской воды, раствор. Еще более трудоемкой работой было разрушение сохранившихся на материке старых, вышедших из употребления фундаментов, с целью их последующего использования в качестве стройматериала для форта. Стены нового оплота власти Португалии в Ормузе были защищены восемью возвышающимися над ними башнями, над которыми высилась громада возведенной внутри внешних стен крепостной цитадели. Поскольку на острове Ормуз не было своих источников питьевой воды, форт был снабжен на случай осады двумя огромными цистернами с каменными стенами, вместимостью в четыре тысячи тонн воды.

Для европейцев постоянный тяжкий труд строителей под палящими лучами летнего солнца Персидского залива означал бы верную смерть. Поэтому губернатор разделил своих людей на двенадцать «стройотрядов» (или, если угодно, бригад строителей), работавших всегда по два в день. А вот туземные рабочие трудились на «ударной стройке» без всякого отдыха. «В помощь нашим португальцам и малабарцам из Гоа я придал еще отряд ормузских строителей» — докладывал дом Афонсу королю «и потому под моим началом на стройке постоянно трудятся от восьмисот до девятисот человек».

День за днем палящие лучи солнца раскаляли голые песчаные дюны, по которым голые люди длинной чередой волокли тяжелые камни. Стены форта становились все выше, но строители были уже не в состоянии выносить все возраставшую нагрузку. Постепенно от истощения и перенапряжения, дизентерии и лихорадки умерли триста португальцев и почти все малабарцы. Нередко строители падали мертвыми прямо во время работы.

Случайно губернатору стало известно, что флотские медики не слишком добросовестно исполняют свой врачебный долг, и даже отказываются бесплатно посещать больных (не говоря уже о том, чтобы бесплатно их лечить)! Дом Афонсу вызвал нерадивых эскулапов «на ковер» и поинтересовался причинами столь высокой смертности среди строителей форта. Когда ученая братия стала «пудрить мозги» генерал-капитану, не давая ему четкого ответа на поставленный вопрос, губернатор взорвался: «Раз Вы, врачи, состоящие на королевском жаловании, не знаете причин заболеваний Ваших пациентов, придется мне поближе познакомить Вас с болезнью, от которой они умирают!»

Он заставил эскулапов таскать камни для форта до самой ночи, после чего отпустил их восвояси, сказав на прощание: «Ученым мужам, написавшим медицинские книги, помогающие Вам грести деньги лопатой, были неведомы болезни, вызываемые тяжелым трудом. Теперь, когда я дал Вам возможность познакомиться с ними на собственном опыте, Вы, полагаю, сможете лечить моих больных людей. Не забудьте при этом делиться с пациентами деньгами, так легко Вам достающимися. По-дружески советую Вам так поступать, ибо, право, не хотелось бы видеть Вас в роли скованных цепями гребцов на галерах!»

Несмотря на изнурительный тяжелый труд в ужасную жару, никто из строителей не жаловался и не возмущался — все видели, что губернатор делил с ними все тяготы. Так, во всяком случае, пишет хронист.