Юсси Конттинен - Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии

Тёхтюрская школа – очень современное с виду здание начала 2000-х с великолепной мансардой. Внутри же на полу отваливается плитка и вонючие туалеты, но туалеты есть! Если вы в Тёхтюре ищете туалет со сливом – идите в школу, тут есть настоящая редкость: собственные трубы.

Тёхтюрская школа, как почти все российские школы, общеобразовательная, то есть дети здесь учатся с 1-го и до последнего 11-го класса. Учеников 101, учителей 31, и еще 18 – остальные сотрудники. Как видите, работники школы составляют половину от количества учеников, и школа играет важную роль в предоставлении рабочих мест.

Нашему старшему семь лет. В Финляндии он закончил первый класс. Председатель обещал устроить его в местную школу, и слово его имеет вес, так как Наталья, директор школы, его жена. Гораздо сложнее оказалось решить, в какой класс. По возрасту он должен был идти во второй, но, так как он ни слова не понимал ни на одном из двух языков, на которых преподают в школе (русский и якутский), руководство школы пыталось направить его в первый. В результате все решила энергичная Елизавета Мартынова, начальник районного управления образования, которая приехала с визитом в школу. «Как бывший учитель математики, я вам скажу: мальчику будет скучно проходить ту же программу по математике в первом классе. Пусть идет во второй, а мы организуем ему ежедневные дополнительные уроки русского языка».

Однако пожилая завуч Дарья с каменным лицом сообщила нам, что организовать дополнительные занятия невозможно, «по крайней мере, бесплатно». К тому же, раз мальчика взяли в школу, мы должны были запросить разрешение из Якутска, из республиканского министерства образования. Мартынова решила и эту проблему в нашу пользу: «Дополнительные уроки обязательны по закону и бесплатны. Никаких разрешений из Якутска уже не требуется».

Когда начальник уехала, началось перекидывание ответственности: кто же будет вести дополнительные занятия? Дело не двигалось с места. Вначале нас поручили учителю начальных классов, но до начала занятий передали социальному педагогу. Та успела провести два урока, и учителем назначили школьного психолога Кюнней. Она очень волновалась, потому что никогда не учила иностранных детей, не говоря уже о том, что у нее не было для этого необходимых учебников. После двух занятий Кюнней искренне удивилась, что мальчик выучил несколько русских слов.

Бо́льшую часть времени она учила сына красиво писать. Этот навык в России всегда был в почете: все домашние задания должны быть написаны красивым почерком. Финское чистописание – ерунда по сравнению с русской каллиграфией. Тут слова состоят из одинаковых закорючек, и можно только догадываться, что это за буквы. Сын довольно ловко научился выводить строку, но так хорошо начавшееся допобразование неожиданно прервалось – в ноябре закончилась первая четверть. Суровая Дарья теперь без всяких начальников решала нашу судьбу. «Больше дополнительных занятий не будет», – кратко сообщила она.

В России начало учебы в школе означает для родителей головную боль с поступлением и большие финансовые затраты. Учебники детям выдают, а вот рабочие тетради и просто тетради по разным предметам надо покупать самим. Все это продается в разных местах, и мы неделю охотились за школьными принадлежностями по всему Якутску. Еще нужны были акварельные краски для уроков рисования, пластилин для поделок и зеленая футболка для урока физкультуры – дети должны заниматься спортом в одинаковых костюмах, кто бы сомневался!

Купить школьную форму – отдельная история. В России школа определяет, будут дети носить школьную форму или нет. В каждой школе, мало того, в каждом классе – своя форма. Директор прислала мне по Whatsapp фотографию формы, которую носят второклассники тёхтюрской школы. Однако у фирмы, с которой у школы договор, форма закончилась, поэтому нам пришлось снова колесить по магазинам в поисках подходящих брюк, рубашки, жилетки и ботинок. Правда, потом я заметил, что зря мы так строго следовали инструкциям: ученики в школе были одеты кто во что. Введение школьной формы принято объяснять так: дети должны быть равны, чтобы они не хвастались, у кого фирменная одежда, у кого нет. Но я подозреваю, что настоящая причина – любовь народа к форме как таковой. Школьная форма за сто евро для скромного бюджета якутской семьи гораздо разорительнее, чем поддельная китайская одежда известных марок с рынка.

В Якутске я разговорился с одним мужчиной. Узнав, какую школу мы выбрали, он покачал головой: «Ну и ну! Приехали из страны – мирового лидера в школьном образовании и записали ребенка в местную деревенскую школу!» Сельские школы считаются непрестижными, так как туда сложнее завлечь хороших учителей. При поступлении в университет деревенская молодежь опять оказывается в менее выгодном положении – уже финансово, так как бо́льшая часть мест в вузах – платная. Россия теряет свои таланты. Социальные лифты давно сломаны.