Эрнест Генри Шеклтон - Юг! История последней экспедиции Шеклтона 1914-1917 годов

К ночи ситуация осложнилась. Мы вошли в пак в надежде достигнуть за ним открытой воды, но с наступлением темноты обнаружили, что находились в полынье, которая становилась всё меньше и меньше. Лёд вокруг корабля шлифовало тяжёлым волнением, и я с беспокойством наблюдал за признаками изменения ветра на восточный, который дал бы нам возможность двигаться в выбранном направлении. Мы с Уорсли провели на палубе всю ночь, маневрируя в паке. В 3 утра мы пошли на юг, воспользовавшись появившимися участками открытой воды, но встретили тяжёлый, сжатый, скорее всего прошлогодний паковый лёд. Затем пошли на северо-запад и увидели открытую воду на северо-востоке. Я направил «Эндьюранс» в этом направлении и на полной скорости мы вышли в чистую воду. Затем мы отправились на восток, надеясь на более благоприятную ледовую обстановку, и через пять часов блуждания смогли обойти пак и вновь поднять паруса. Это первое сражение со льдом было захватывающим. Глыбы льда и айсберги всех размеров вздымались и бились друг об друга в такт тяжёлому юго-западному волнению. Несмотря на всю нашу осторожность «Эндьюранс» всё равно налетел на одну из больших ледяных глыб, но двигатели были вовремя остановлены, и вреда это не причинило. В течение дня всё было прекрасно. Волны разбивались по ту сторону огромных айсбергов, перехлёстывая прямо через вершины этих ледяных утёсов. Остров Сандерса лежал к югу и очертания его скалистых берегов время от времени проглядывались сквозь туман клубящихся туч, донося утробный рокот прибоя, разбивающего о его ледяные гроты и звуки ломающегося под натиском волн пака, изящно вздымающегося в унисон с волнением моря.

Мы обогнули северный край пака при ясной погоде, сером небе и лёгком юго-западном бризе. Айсберги были многочисленны. Утром 9 декабря восточный бриз принёс туманную погоду со снегом, и в 4.30 пополудни мы столкнулись с краем пакового льда на 58,27° градусов южной широты и 22,08° западной долготы. Это был обильно заснеженный прошлогодний лёд вперемешку с ещё более старым, он простирался с запада-юго-запада на восток-северо-восток. Мы вошли в него в 5 дня, но не смоги добиться существенного прогресса, и вышли из него в 7.40 вечера. Затем мы стали держаться курса восток-северо-восток и провели остаток ночи, огибая пак. В течение дня мы видели антарктических пингвинов и пингвинов Адели, а также несколько горбатых китов и финвалов. Отблески льда на западе указывали на наличие пака в этом направлении. После огибания пака мы держались курса 40 градусов на юго-восток и в полдень 10-го достигли 58,28° ЮШ и 20,28° ЗД. Наблюдения показали отклонение компаса на полтора градуса меньше, чем указано в картах. Я держал «Эндьюранс» на этом курсе до полуночи, когда мы вошли в зону разорванного льда, примерно в девяноста милях к юго-востоку от нашего полуденного положения. Этот лёд оказался всего лишь краем скопления льда и продвижение замедлилось. Шли длинные восточные волны, дул слабый северный ветер, погода стояла замечательная. Многочисленные айсберги были вне зоны пакового льда.

«Эндьюранс» шёл под паром сквозь разорванный лёд до 8 утра 11-го декабря, когда мы вошли в пак на 59,46° ЮШ 18,22° ЗД. Мы могли бы пойти дальше на восток, но пак расширялся и в этом направлении, а попытка его обогнуть могла вынудить нас повернуть к северу. К тому же я хотел придерживаться общего направления к югу. За счёт дополнительных запасов угля на борту «Эндьюранс» мы, конечно, могли позволить себе лишние мили, но не могли позволить себе тратить их без необходимости. Пак был легкопроходим и не представлял большой сложности на этом этапе. Чтобы воспользоваться северным ветром был поднят фок. Изредка корабль сталкивался с льдинами и даже получил несколько тяжёлых ударов, но ничто не пострадало. Главной задачей было защитить гребной винт и руль. Если столкновение оказывалось неизбежным, вахтенный офицер отдавал команду в машинное отделение «малый назад» или «средний назад» и клал штурвал так, чтобы врезаться в льдину по касательной. Затем штурвал ставился к льдине, дабы отвести от неё гребной винт и корабль мог двигаться дальше. Уорсли, Уайлд ( Фрэнк Уайлд – зам. руководителя экспедиции ) и я с тремя офицерами дежурили по три часа, пока мы продвигались сквозь пак, кроме этого на палубе постоянно находились ещё два офицера. Плотник смастерил на капитанском мостике шестифутовый деревянный семафор, позволяющий штурману указывать морякам и учёным в каком направлении и насколько крутить штурвал. Это устройство очень экономило время, а также позволяло не повышать голос. Мы шли сквозь разорванный пак весь день, и открывающееся по курсу зрелище не внушало особого оптимизма. На льдинах были замечены тюлени Уэдделла и крабоеды, но, тем не менее, мы не останавливались для пополнения запасов свежего мяса. Сейчас наиболее важным было двигаться вперёд к нашей цели, причём настолько быстро, насколько это возможно, у меня были основания для беспокойства, и поэтому у нас должен был быть достаточный запас времени на тот случай, если ледовая обстановка ухудшится.