Надя Де Анджелис - Никого нет дома, или Капучино с собой

Телевизор вынуждает нас больше покупать ненужных вещей. Минута телевизионной рекламы стоит от нескольких десятков тысяч евро до миллионов – как вы думаете, почему компании готовы платить такие деньги? Потому что они абсолютно уверены, что, посмотрев рекламу, вы пойдете и купите вещь, о существовании которой вы раньше даже не знали.

Телевизор – это смерть. В 2012 году Британский журнал спортивной медицины опубликовал результаты исследования австралийских ученых из университета Куинсленда. Оказалось, что продолжительность жизни тех, кто смотрит телевизор, сокращается прямо пропорционально просмотру: каждый час, проведенный перед экраном, означает, что вы проживете на 21,8 минут меньше, чем могли бы прожить, если бы не смотрели телевизор. Еще одно исследование, проведенное в Испании (результаты опубликованы в журнале Journal of American Heart association), подтвердило, что риск преждевременной смерти увеличивается в два раза, если человек смотрит телевизор больше трех часов в день.

…разумеется, кроме тех, которые вам нужны

В путешествие вы брали только те лекарства, которые точно могли пригодиться: то есть от хронических или возникающих с противной регулярностью болезней. Путешествуя, вы старались болеть как можно меньше, но если уж это случалось, то и врачи, и аптеки, и лекарства находились тогда и там, где вам это было необходимо.

Спрашивается, зачем у вас дома оставалась «аптечка»? Возможно, даже не одна: часть лекарств хранится в ванной, часть на кухне, часть в спальне.

Зачем они вам?

Предлагаю два способа разобраться с «аптечками».

1. Выкинуть сами «аптечки» со всем содержимым, даже не заглядывая внутрь.

2. Заглянуть внутрь, убедиться, что большинство лекарств – либо уже просрочены, либо скоро будут просрочены и к тому же прописывались нам от болезней, которыми мы ни в коем случае не хотим снова заболеть. Подумать и выкинуть почти все.

«Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи!» – сказав это, человек отправляется в банк, берет кредит и оставляет в магазине сумму, равную его годовому заработку. Расплачиваясь с долгами, он утешается мыслью, что зато дорогое – самое лучшее!

Так ли это? Рассмотрим, как происходит ценообразование предметов роскоши на примере «божественного напитка» – вина. Его цена колеблется от цены бутылки, в которую оно налито, до нескольких тысяч долларов. В супермаркетах разброс поменьше, но тоже значительный. Попробовать вино в магазине нельзя, следовательно, приходится ориентироваться на другие факторы: на мнение экспертов и на цену.

Однако ряд научных экспериментов, проведенных в последнее время, убедительно доказывает, что ни то, ни другое не имеет ровным счетом никакого отношения к вкусу и качеству вина.

В частности, выяснилось, что даже профессионалы не способны отличить на вкус красное вино от белого. Для доказательства этого был поставлен такой опыт: исследователи Жиль Морро, Фредерик Броше и Дени Дюбурдье попросили студентов энологического (то есть винного) факультета университета Бордо протестировать и описать образцы белых и красных вин. Студенты описывали вкус белого вина как «фруктовый», «медовый» или «соломенный», а вкус красного как «пряный», «перечный», «вишневый», то есть общепринятыми профессиональными терминами. Вот только красное вино, которое они пробовали, на самом деле было белым, окрашенным в красный цвет пищевым красителем, не имеющим ни вкуса, ни запаха. Получается, что даже профессионалы не в состоянии отличить красное вино от белого!

Еще одно открытие заключается в том, что мы не способны по вкусу определить, что мы пьем: дорогое вино или дешевую бурду. Это доказывает эксперимент, проведенный профессором Херфордширского университета психологом Ричардом Вайзманом. В нем участвовали 578 человек. Вайзман предлагал им попробовать вина разной стоимости – от кларета за £3.49 до шампанского за £30. Участники смогли отличить дорогое вино от дешевого только примерно в половине случаев (53 % для белого вина и 47 % для красного).

Профессор экономики Принстонского университета Ричард Куэйнт был настолько раздосадован описаниями вина, что создал алгоритм, порождающий описания несуществующих вин, очень похожие на настоящие. Попробуйте догадаться, какое из двух описаний настоящее, а какое – нет!

«Великолепно структурированное вино, с нотами шалфея, малины, шоколадного ганаша, азиатских специй и лаванды. Оно поражает своей земной энергией, чуть влажными фруктовыми и хлебными оттенками, которые поддерживаются зеленым яблоком, инжирным пюре, черной смородиной и весенними цветами».