Жюль Верн - Приключения троих русских и троих англичан. Плавающий город. Священник в 1839 году [без илл.]

Вот почему в последние дни января 1854 года астроном Вильям Эмери появился у Моргедских водопадов на берегу реки Оранжевой.

Путешествие по верховью реки было недолгим. Пассажиры, с комфортом устроившиеся в каюте судна, нисколько не страдали от проливных дождей, обычных здесь в это время года. «Королева и Царь» двигалась быстро. На пути судна не встречалось ни стремнин, ни отмелей, течение реки, будучи не столь уж сильным, тоже не мешало быстрому движению барки.

Берега Оранжевой реки по-прежнему восхищали взоры. Деревья самых разнообразных пород сменяли друг друга вдоль ее берегов, в их зеленых кронах копошились мириады птиц. Там и тут купами стояли деревья, принадлежащие к семейству протеевых [103] Семейство протеевых (правильно: протейных) — кустарники и деревья, вечнозеленые, растущие в сухих областях Южного полушария. Насчитывает около 1400 видов. Некоторые дают ценную древесину, другие — съедобные семена; ряд видов разводят в оранжереях как декоративные. , и в частности, «Wagenboom» — деревья с корой цвета красного мрамора, производившие удивительное впечатление своими темно-синими листьями и крупными бледно-желтыми цветами: или еще «Zwartebast» — деревья с черной корой и вечнозеленые «Karrees» с темной листвой. Иногда лес тянулся на расстоянии многих миль в сторону от берега, тенистого в любом месте благодаря плакучим ивам. То тут, то там неожиданно вдруг появлялись большие незаросшие участки. Это были обширные равнины, во множестве усеянные горькой тыквой, перемежаемой «сахарными кустарниками», состоящими из медоносных растений, откуда выпархивали стаи крохотных птичек с чудесным пением, которых капские колонисты называют «сахарными соловьями».

Пернатый мир был представлен здесь самыми разнообразными образцами. Бушмен показывал всех их сэру Джону Муррэю, большому любителю пернатой и четвероногой дичи. Так между англичанином-охотником и Мокумом завязалась особая, тесная дружба. Мокум получил в подарок от своего благородного спутника превосходный карабин системы «Pauly», с большой дальностью стрельбы. Излишне описывать радость бушмена, ставшего вдруг обладателем такого великолепного оружия.

Новые приятели хорошо понимали друг друга. Являясь видным ученым, сэр Джон Муррэй в то же время слыл одним из самых блестящих охотников на лис старой Каледонии [104] Каледония — другое название одной из частей о. Великобритания; в литературе часто используется как поэтическое имя Шотландии. . Он с вожделением слушал рассказы бушмена, у него загорались глаза, когда тот показывал ему в чаще на каких-нибудь жвачных — то на стадо жирафов голов в пятнадцать — двадцать, то на буйволов высотой в шесть футов, с головою, увенчанной спиралью черных рогов, чуть дальше — на свирепых гну с лошадиными хвостами, где-то еще — на стадо «caamas», разновидность больших ланей с горящими глазами, рога которых представляют собой грозные треугольные пирамиды, и всюду, будь то густой лес или голая равнина, — на многочисленных представителей рода антилоп, которыми так и кишит Южная Африка: серну-бастард, gemsbok, газель, кустарникового козла, прыгающего козла всех и не перечислить. Не правда ли, было от чего взыграть охотничьим инстинктам? Да разве могла охота на лисицу где-нибудь в низинах Шотландии [105] Шотландия — административно-политическая часть Великобритании, занимает северную часть острова Великобритания и прилегающие острова. соперничать с подвигами Кумминса [106] Кумминс — вероятно, имеется в виду Кумминг Гордон (1820—1866) — известный шотландский охотник и путешественник по Африке, автор книги о животных этого континента. , Андерсона или Болдвина [107] Болдвин (Болдуин?) — часто повторяя эту фамилию, весьма распространенную, автор не дает никаких «наводящих данных» хотя бы для предположительной догадки, о ком идет речь. . Надо сказать, что и компаньоны сэра Джона Муррэя не были столь же взволнованы видом этих великолепных образчиков дичи. Вильям Эмери, например, внимательно присматривался к членам экспедиции, стараясь угадать, что за люди его новые коллеги. Сверстники полковник Эверест и Матвей Струкс казались одинаково сдержанными и замкнутыми. Разговор они вели осторожно и размеренно, а когда встречались утром, то можно было подумать, что впервые в жизни увиделись друг с другом только накануне вечером. Не приходилось даже надеяться, что когда-нибудь между двумя этими выдающимися личностями сможет установиться тесная близость. Всем известно, что даже две льдины, оказавшись рядом, в конце концов, соединятся друг с другом, но такого никогда не случится с двумя учеными, если оба они занимают видное положение в науке.