Владимир Мезенцев - И вечный поиск… [Книга о вечной жажде открытий, о поисках и находках, о путешествиях в прошедшее и будущее]

Беспрестанно меняя курс, русские корабли пробивались все южнее и южнее. Затем они снова, как и в прошлом году, подошли к сплошным льдам. Плавание продолжалось уже полтора месяца. И тут моряки — в который уже раз — увидели неизвестный берег. Под крики «ура» на шлюпах подняли флаги. Вновь открытую далеко за Полярным кругом землю назвали островом Петра Великого. Высадиться на него мореплаватели не смогли. Только в 1927 году, через сто с лишним лет, этот остров обследовало норвежское судно «Одд».

Но самый большой успех участников экспедиции был еще впереди. Утром 17 января 1821 года при ясной погоде русские моряки увидели гористую, уходящую к югу землю. Увидев ее, командир экспедиции записал: «Я называю обретение сие берегом, потому что отдаленность другого конца к югу исчезла за предел зрения нашего. Сей берег покрыт снегом, но осыпи на горах и крутые скалы не имели снега. Внезапная перемена цвета на поверхности моря подает мысль, что берег сей обширен или, по крайней мере, состоит не из той только части, которая находилась перед глазами нашими».

Он не ошибся. Это был берег Антарктиды.

Домой отважные первооткрыватели шестого континента возвратились осенью того же года. «Отсутствие наше продолжалось 751 день», — написал в отчете Ф. Ф. Беллинсгаузен.

Уже давно достоянием истории стало это славное плавание. Но и сейчас оно достойно восхищения. Беллинсгаузен, по словам академика Ю. М. Шокольского, «совершил беспримерное плавание на слабых судах, непревзойденное и доныне».

Об этом отважном землепроходце, первооткрывателе Ленского края, рассказывает в своей книге «Открытие Сибири» академик А. П. Окладников. В самом начале XVII века русские казаки и купцы основали на севере Западной Сибири, на реке Таз, город Мангазею. Сюда приходили кочи с товарами, шла торговля с местными жителями, промышлявшими пушного зверя.

Спустя семьдесят лет город, опустошенный пожарами, был перенесен на берега Енисея. А еще через сто лет Мангазея была переименована в Туруханск.

Но еще до этого, в тридцатых годах XVIII столетия, здесь побывал русский академик Г. Миллер, который потом написал о своем путешествии по Сибири большую книгу.

В ней он рассказывает и о забытом землепроходце: «Пенда, или Поянда, промышленный человек из России, отправился в старые времена из Туруханска водою вверх по Нижней Тунгуске с собранными из разных мест 40 человеками, желая открыть новые землицы».

А далее академик пишет о том, что ему рассказали о Пенде мангазейские старожилы. Примечательно, что, хотя со времени похода Пенды в Восточную Сибирь прошло уже более ста лет, мангазейцы не забывали своего земляка, с гордостью и восхищением рассказывали о его далеком и опасном путешествии к берегам неизвестной великой реки на востоке.

Что же мы знаем об этом, по словам академика А. П. Окладникова, «головокружительно смелом» путешествии?

Пенда появился в Мангазее с твердым намерением открыть в Сибири неизвестные земли. От жителей города, прямых потомков сибирских первопроходцев, он узнает, что если плыть вверх по притоку Енисея Нижней Тунгуске на восток, то можно добраться до очень большой реки; на ее берегах живет много разных народов.

Не раздумывая долго, Пенда с товарищами стали готовиться к походу. Как только Енисей освободился от льда, их суда покинули Мангазею. Вот и устье Нижней Тунгуски. Впереди было неизвестное.

И уже скоро участники похода встретились с реальной опасностью. Тунгусы [3] Эвенки. , жившие по берегам реки, решили всеми силами воспрепятствовать продвижению чужих, неизвестных людей. Кто знает, что они принесут с собой?

Суда шли по реке, не рискуя часто приближаться к берегу, — их встречали стрелами. Видя, что неведомые бородатые люди плывут все дальше и дальше, тунгусы перегородили реку в узком месте множеством деревьев.

Пришлось волей-неволей сойти на берег и строить жилье. Надвигалась зима, и о движении вперед нечего было думать. Стены избы помогали защищаться от набегов. Спасало огнестрельное оружие, которого боялись тунгусы.

С первым теплом первопроходцы двинулись по реке дальше. В это лето нападения аборигенов стали еще более частыми, схватки более ожесточенными. Продвигались вперед очень медленно.

Снова пришла осень. Вторая зимовка на берегу.

Убедившись в том, что с пришельцами не справиться, тунгусы оставили их, наконец, в покое. На третье лето плавание было спокойным.