Николай Каринцев - В сердце Африки

Денег у Нахтигаля было так мало, что он не мог купить себе лошадь и ехал на верблюде. Человеку непривычному такая езда — дело не легкое. Верблюд шагает так, что его седока скоро укачивает. Нахтигаль долго страдал от качки, пока не привык к ней.

Чтобы пробраться в Судан из Туниса, Нахтигалю надо было сделать большой путь. Он должен был пройти через Триполи. Затем надо было пересечь обширную страну Фецан с главным городом Мурзук. Дальше к югу простиралась пустыня Сахара. Чтобы добраться до Судана, расположенного вокруг озера Чад, надо было пройти не менее полутора тысяч верст по Сахаре.

Прежде думали, что Сахара громадная, песчаная и безводная пустыня. Предполагали даже, что вся она лежит ниже океана. Нашлись даже люди, которые предлагали прорыть канат и затопить пустыню морской водой. Этот план пришелся по душе европейской буржуазии, так как это облегчило бы ей завоевание Африки.

— Тогда, — говорили они, — исчезнет препятствие для торговли, и корабли с европейскими товарами будут свободно проникать в самое сердце Африки.

Но путешествия многих исследователей доказали, что это неверно.

Среди этих путешествий особенно интересным было путешествие Нахтигаля. Оказалось, что большая африканская пустыня вовсе не низкая равнина, заваленная сыпучим песком. Это довольно ровная местность с каменистой почвой, с высокими мрачными горами и темными ущельями.

Навстречу путешественникам почти ежедневно попадалось много черных рабов. Их гнали на север, в колонии, где европейцы нещадно их эксплоатировали. Иногда мимо них пробегали почтовые верблюды, перевозящие в 18 дней письма и посылки из Мурзука в Триполи.

Особенно тяжело приходилось путешественникам, когда в пустыне подымался ветер. Среди высоких холмов сыпучего песка, делавших пустыню похожей на взбаламученное море, ветер вздымал и крутил песок. На путников то набегали крутящиеся вихри, то песок сыпался, как мелкий бисер, и отдельные песчинки кололи, точно тысячи иголок, обнаженную кожу.

Часто громадные серо-желтые столбы песка подымались по пустыне и чуть не засыпали путников. Весь воздух был до того наполнен мелким песком, что на привале нельзя было ничего взять в рот: песок хрустел на зубах. Кто ложился отдохнуть, просыпался почти засыпанный песком. Из песка же приходилось выкапывать сваленные с верблюдов тюки.

Измученные путники не могли разбить палатку, потому что ветер мог сорвать ее и унести в пространство, как большую подстреленную птицу. Они ложились лицом в песок и проводили мучительные часы ожидания, так как не было видно дороги. Ветер во мгновение ока заметал следы песком. На небе нависали темные тучи, сквозь которые не видно было солнца. День можно было отличить от ночи только потому, что воздух был пропитан сухим удушающим зноем.

Легко представить себе, как обрадовались путники, когда после тридцатидневного странствия они оставили за собой пустыню и вступили в страну Фецан, где лежит Мурзук. Здесь Нахтигалю предстояло прожить несколько месяцев. Дело в том, что путешествие в Судан возможно только не в одиночку, а целым отрядом (караваном). Обыкновенно купцы дожидаются в Мурзуке, пока их наберется много. Маленькая же кучка людей ни за что не решится пересечь пустыню из страха попасть в плен жителям пустыни — тубы и туарегам. Нахтигаль попал в такое время, когда большой караван только что ушел на юг. Пришлось ожидать. Время для него проходило бы очень скучно, если бы его не занимали любопытные правы жителей и их быт.

Рис. 2. Разрушающаяся скала в пустыне

Заброшенный среди пустыни городишко Мур-зук, столица Фецана, насчитывал в то время около 3.500 жителей. Столько же обитало в хижинах среди садов за стенами города. Главная улица разделяла город на две равные половины и вела на площадь, где находился базар. Все дома и домишки похожи видом на кубики. Они слеплены из глины и при первом хорошем ливне расползлись бы в кучи грязи. Но дождь падает здесь крайне редко. Росы также не часты, так что растительность всюду самая скудная. Обработка земли возможна только там, где из почвы бьют ключи. Таких ключей в окрестностях Мурзука немало, потому что город лежит во впадине. Но жители не умеют воспользоваться ими, и вода расплывается в стороны.

Как и всюду, в Мурзуке были богачи и бедняки. К первым относились, главным образом, завоеватели турки, разбогатевшие благодаря торговле рабами. Торговля рабами была уже запрещена законом, так что невольников не продавали открыто на базаре, как скот. Тем не менее турецкие купцы все еще пригоняли из Судана целые толпы черных невольников, которых прятали по закоулкам города. А паша (местный начальник города), которому купцы платили с каждого раба по 3 рубля, делал вид, что ничего не знает.