Геннадий Дмитриев - Я был капитаном Фицроем

— Ты слышишь? — крикнул Моррон. — Все единодушно решили что тебя нужно повесить.

Но тут против общего мнения выступил капитан Фицрой:

— Я против, предлагаю изгнать его, пусть возвращается к берегу моря на свой корабль и плывет куда ему вздумается, но ни дай бог ему когда-либо еще раз оказаться на Ямайке!

— Не лучше было бы просто его повесить? — возразил Моррон. — Был бы хороший урок всем остальным, чтобы впредь подобного не повторилось.

— Вильям Кирр не одинок, как я понимаю, есть среди нас такие, что хотели бы повернуть назад, пусть уходят вместе со своим капитаном. У нас впереди еще трудный и долгий путь, штурм хорошо укрепленного города, нам нужны те, кто пойдет до конца, люди сильные духом и верные Береговому братству. Пусть уходят те, кто сомневается, доля добычи оставшихся увеличится. Последние слова капитана Фицроя были встречены бурными возгласами одобрения.

Несмотря ни на что, желающих вернуться обратно вместе с капитаном Вильямом Кирром оказалось весьма немного, ведь возвращаясь к морскому побережью, где остались корабли, придется пройти по тем же голодным местам и терпеть все те же лишения, что придется терпеть тем, кто пойдет вперед, но у тех, кто пойдет вперед, хотя бы есть надежда на то, что все их страдания будут щедро вознаграждены богатой добычей, у те же, кто вернется, никакой надежды нет. Да и сам капитан Кирр не слишком желал возвращаться, цель его интриги была иная, но не достигнув ее, он сам поставил себя в такое положение, когда выбора уже не было, либо возвращение, либо петля. Добравшись до берега, Вильям Кирр со своей командой подняли паруса и вышли в море, но Карибское море было отныне закрыто для них, и они направились в Индийский океан, где промышляли пираты с острова Мадагаскар. Дальнейшая судьба капитана Кирра не известна, ходили слухи, что однажды он напал на корабль Ост-Индийской компании, но в абордажном бою не достиг успеха, попал в плен, был доставлен в Англию, где после судебного разбирательства повешен.

На следующее утро, проводив тех, кто выразил желание вернуться с капитаном Кирром бранью и проклятьями, пираты под предводительством сэра Генри Моррона продолжили свой нелегкий путь. Темный тропический лес встретил их тревожной тишиной, только крики невидимых глазу птиц да шуршание ползучих тварей в густой траве оглашало пространство. Сами пираты старались идти молча, чтобы не привлекать внимание невидимого врага, который мерещился им повсюду. Этим врагом могли быть и индейские племена, тайно сопровождавшие отряд, и свирепые хищники, притаившиеся в чаще, готовые в любой момент наброситься на замешкавшегося, отставшего путника.

Сэр Генри шел по самому берегу, несколько человек, идущие за ним, тащили на буксире лодку, а капитан Фицрой во главе остального отряда пробирался сквозь чащу, срезая путь на отрезках, где река петляла. Определить правильное направление в густой, непроглядной чаще тропического леса было непросто, тем более, что индеец, нанятый в качестве проводника, после предательства Вильяма Кирра исчез, ушел и более не возвращался. Местами приходилось прорубать себе дорогу в густых зарослях мечем.

Однажды путь отряду преградил ствол лианы, свисавший с дерева, которое обвило это вьющееся растение, Фицрой отодвинул лиану рукой, но неожиданно для него то, что казалось ему стволом растения, обвило его руку, в следующее мгновение перед ним возникла голова питона. Огромная змея обвилась вокруг его шеи, пытаясь задушить жертву, но шедший позади Фицроя Джерри Жмор выхватил меч и рассек тело змеи пополам. Питон ослабил объятия, и соскользнул с тела капитана на землю.

— Спасибо, Джерри, — сказал Фицрой, потирая шею, — я бы достать меч уже не успел.

Далее капитан Фицрой и Джерри Жмор продолжили путь, не выпуская оружия из рук. Так, пробиваясь сквозь чащу, вышли они на небольшую поляну, где стояло несколько хижин. Пираты бросились обыскивать поселение, но, как и прежде, никого и ничего не обнаружили, лишь в одной хижине нашли они миску с маисом и кувшин вина. Печь, на которой, видимо, совершенно недавно пекли лепешки, еще не успела остыть. Рядом стояло нехитрое приспособление для приготовления муки из зерен маиса, но пираты не воспользовались им. Изнывая от голода они ели маис сырым, запивая его вином. Капитан Фицрой пытался остановить их, говоря, что вино могло быть отравлено, но вразумить голодную толпу было невозможно.

Наутро те, кто пил вино и ел сырой маис подняться не смогли, они корчились на земле от болей в животе и решили, что вино действительно было отравлено. Но корабельный врач пришел к выводу, что причины страданий в в ином, ослабленный голодом организм не смог справиться с сырыми зернами кукурузы. Врач отпаивал несчастных отваром из трав, и через сутки они смогли продолжить путь.