Алексей Трешников - У полюсов Земли

Летим на бреющем полете над кипящим океаном вдоль берега к станции Моусон. Австралийцы сообщают, что у них погода резко ухудшается. Значит, циклон подходит и к ним.

Вот на коричневых сопках на берегу крутой бухты видны строения станции. Но посадочная полоса расположена к югу, в 16 километрах на ледниковом куполе, а над ним уже бушует пурга. С большим мастерством пилот Кубышкин сажает самолет на шершавый лед, каким-то особым чутьем находит мертвый ледовый якорь, и машина останавливается прямо над концами тросов. Из снежной пелены вынырнул красный вездеход. Это австралийские друзья приехали, чтобы встретить нас и, если нужно, оказать помощь. Их трое.

Мы уже знакомы. Три недели назад, когда мы летели из Мирного в Молодежную, нас тоже застала здесь пурга, но тогда она была слабее. Теперь же ветер креп с каждой секундой.

Мы втащили встречающих в самолет и… не смогли выйти из него около полутора суток. Ураган неистовствовал, хвост самолета сильными порывами бросало вверх и снова ударяло об лед. Даже винты проворачивались. По фюзеляжу барабанили куски жесткого снега. Только бы не порвались металлические тросы, державшие самолет на ледовых якорях! И регулярно механик, обвязавшись веревкой, открывал дверь и исчезал в кипящем котле пурги. Он полз, цепляясь за брюхо самолета, а его друзья-летчики травили конец веревки.

— Все в порядке! — говорил он, появляясь в кабине весь покрытый коркой льда.

Медленно тянулись часы. В самолете было прохладно, так как тепло от газовой плитки моментально выдувалось. Да и газ нужно экономить — неизвестно, сколько времени продержит нас этот проклятый ураган.

Мы сидим в самолете, тесно прижавшись друг к другу, советские и австралийские парни, согреваясь глотками горячего кофе. Лишь радист регулярно связывается с другими станциями и получает оттуда сводки. Наконец порывы ветра стали тише. Перестало бросать самолет. С ближайшей австралийской станции Дейвис, через которую нам лететь в Мирный, сообщили, что погода там хорошая, в Мирном — отличная. Все вышли из самолета и сквозь несущийся снег увидели солнце.

Прилетели мы в Мирный за несколько часов до Нового года.

…3 января самолеты ИЛ-18 стартовали с аэродрома в обратный путь. Курс был проложен вдоль берегов Антарктиды, через южную часть Индийского океана, прямо на Крайстчерч, а оттуда до Москвы проходил по знакомому маршруту, уже освоенному советскими летчиками.

Обратный перелет занял восемь дней, и 11 января 1964 года самолеты совершили посадку на аэродроме Шереметьево. Второй перелет Москва — Антарктида — Москва был завершен.

Таким образом, я снова побывал в Антарктиде. Хоть ненадолго, но видел ее холодную, манящую красоту и ощущал ее ледяное дыхание…

Международный геофизический год показал, что сотрудничество ученых разных стран дало огромный результат. Поэтому после его окончания было решено продолжить дальнейшее коллективное изучение природы Антарктики. Для координации работ Международный совет научных союзов создал Специальный комитет антарктических исследований (СКАИ).

Кроме того, ученым стало ясно, что установившийся обмен научными результатами, возможность их широкого использования оказались несовместимы с необоснованными территориальными претензиями правительств ряда стран или с использованием Антарктики в военных целях. Вот почему к концу 1959 года по инициативе США и Советского Союза был разработан, обсужден и подписан представителями всех стран — участниц антарктических исследований договор о мирном использовании Антарктики, в котором были сформулированы положения о свободе научных исследований по всему району на равных основаниях.

Это была большая политическая победа. Антарктика стала зоной мира, где запрещены испытания любых видов оружия.

Совместные усилия 12 государств дали возможность каждой стране сэкономить огромные материальные средства и много человеческой энергии и в то же время сосредоточили в ее руках все материалы, собранные разными экспедициями.

Что же касается самих материалов наблюдений, то без преувеличения можно сказать, что за истекшие десять лет мы узнали о природе Антарктики неизмеримо больше, чем за всю предшествующую историю ее изучения.

Первая советская экспедиция, начав исследования по аэрометеорологии, получила характеристику атмосферных процессов не только над прибрежными участками Восточной Антарктиды, но и над ее глубинными районами, где до этого никто не бывал. Все это уточнялось и дополнялось впоследствии.